Узбекские народные сказки. Том 2

Услыхал Кулакбай эти слова и потихоньку вылез из волчьего желудка через нос. Смотрит он – кони путников стоят поодаль, привязанные друг к другу поводьями. Кулакбай подошел к одному коню, вскарабкался по ноге сначала на шею, а оттуда прыгнул в ухо и потихоньку стал погонять коней. Один из путников оглянулся и, увидев, что кони сами пошли по дороге, крикнул другому:

– Скорей кончай, скорей – кони ушли!

Они заторопились. Один сдирал, другой помогал, а на коней им некогда было и взглянуть. Наконец путники содрали с волка шкуру и, крикнув друг другу: «Беги скорей, догоняй!» побежали за конями. Бежали-бежали, почти уже нагнали, а Кулакбай как дернет рукой за повод, кони шарахнулись в сторону и пустились вскачь. Путники сразу отстали, гнались-гнались, но никак не могли догнать.

Между тем Кулакбай, подгоняя коней, уехал далеко-далеко и к вечеру подъехал к загону богатого овцевода. Среди степи стояли белые юрты, со всех сторон обнесенные изгородью. Остановив коней у ворот, Кулакбай крикнул:

– Открывай, что ли! Снимай перекладины!

Вышел байский сын, смотрит – у входа два коня, а людей не видать. Стоит байский сын, разинув рот от удивления, и вдруг ему тот же голос приказывает:

– Открывай, что ли! Снимай перекладины!

Удивился байский сын, испугался, подошел к воротам и вытащил все три жерди, загораживавшие вход во двор. Взял он коней под уздцы, завел во двор, привязал к коновязи и, засыпав им корму, ушел в юрту. Между тем Кулакбай по ноге коня слез на землю, подошел к самой большой белой юрте, приготовленной для гостей, заглянул в нее, смотрит – а там ничего нет: ни паласов, ни ковров, и даже подстилки не постелены. Стоял так Кулакбай в раздумье и вдруг слышит голос бая:

– Кто там приехал? Что за люди?

А сын ему отвечает:

– Стоят два коня, а людей нет. Я завел их во двор, привязал и дал корму. Слышу я только чей-то голос, а человека не видно. Удивился и так. испугался, прямо всего меня трясет. Что это может быть, отец? Голос есть, а самого человека нет!

Кулакбай тут как крикнет: – Почему подстилки не постелены, почему кушать не подаешь? Что ты там замешкался?

Удивился бай и тоже давай орать на сына:

– Ты что, слепой, что ли? Слышишь, вон человек говорит! Иди скорей, принеси подстилку!

Байский сын принес подстилку в белую юрту, смотрит, а там нет никого. Побежал он к отцу и сказал:

– В белой юрте никого нет!

Но тут из юрты Кулакбай опять кричит:

– Неси кушать, да поскорей!

Услыхав опять тот же голос, бай накинулся на сына и велел поскорей подавать кушанья гостю. Байский сын принес в белую юрту поднос с угощением, посмотрел вокруг – нет никого. Поглядел он туда и сюда – никого не видно. Байский сын тогда отнес поднос в другую юрту. Только он переступил порог, как до его слуха снова донесся голос из белой юрты:

– Почему не несешь кушать? Давай сюда!

Снова бай поругал сына, и тот опять побежал в белую юрту. Смотрел-смотрел – нет никого. Он опять унес кушанье. Кулакбай снова закричал:

– Ну что? Ты принесешь мне кушать наконец или нет? Что ты так долго там возишься?

Четыре раза байский сын приносил и уносил кушанье. Тогда Кулакбай крикнул в пятый раз. Тут уж у бая терпенье лопнуло, он разозлился и закричал:

– И что ты за человек? Кричишь-кричишь, а самого не видно. Разве можно так мучить людей?! Чем нас мучить, лучше б ты подох!

Эта ругань крепко задела Кулакбая. Помимо всего ему обидно стало, что бай не ухаживает за его конями.

– Ну, подожди, – сказал себе Кулакбай, – не я буду, если тебе не отомщу!

Наступил вечер. Когда совсем стемнело, все легли спать. В полночь Кулакбай встал с постели и пошел в байский загон. У бая была окотная коза. Кулакбай поймал и зарезал ее. Взял двух козлят, зашел в юрту, где спали байские дочери, и положил каждой за пазуху по козленку. Потом он нашел во дворе большую иголку для зашивания мешков и воткнул ее на пороге юрты, в которой спал бай. Выйдя во двор, Кулакбай долго ходил по двору, нашел большой деревянный крюк и повесил на веревке над входом в байскую юрту. Затем он залез на юрту и закричал:

– Эй, люди, где вы там?! К баранам в загон забрался волк!

Проснулись дочери бая, смотрят – а у них за пазухой по одной маленькой козочке.

Завизжали они, завопили: «Караул!»

В этот момент опять раздался крик:

– Скорей! Эй, скорей! Волк в загоне! Гоните скорей!

Сын бая вскочил с постели, бросился на босу ногу из юрты и напоролся на иголку.

– Ой, моя нога! – крикнул от боли и свалился на пороге.

Услыхав вопли сына, бай подбежал и спросил:

– Что там такое? Что случилось?

– В пороге торчала большая иголка. Я не видел и наступил, – отвечал сын.

Бай перешагнул через сына и ударился головой о деревянный крюк. А Кулакбай сидел на юрте и радовался, что отомстил всем.

«Так вам и надо! – думал он, сидя на юрте. – Будете знать, как гостей принимать!»

Проснулись пастухи в загоне, осмотрели все вокруг, но никакого волка не нашли. Вернулись назад, вошли во двор, смотрят – бай сидит около юрты с разбитым лбом, и старший сын его у порога – с pacпоротой ногой.

– Зажги светильник, – сказал бай сыну, – посмотрим, обо что это я ударился головой.