Узбекские народные сказки. Том 2

– Что я сделал, господин? За что вы меня бьете? Отпустите руку, вы меня так задушите! – испуганно кричал лавочник, отбиваясь от Абдуллы.

– А ты зачем даешь деньги женщине? – грозно наступал на него Абдулла.

– Что вы, сынок? Как вам не стыдно! Не говорите так про меня! – сказала старческим голосом Камиляхон. – Я продала нитки этому человеку, вот он и дает мне за это деньги.

– Нитки? Ага! Значит, вы продали ему? А где эти нитки? Которые тут ваши? Покажите! – потребовал Абдулла.

– Вот это мои, – ответила Камиляхон, указав рукой на нитки, лежавшие на прилавке.

– А ну-ка, прикинь на весах, сколько они вытянут? – потребовал Абдулла.

Лавочник взял с прилавка нитки и положил на весы.

– Вот, пожалуйста, смотрите, – сказал он. – Десять фунтов, за каждый фунт – одна теньга, а я уплатил ей десять, правильно?

– Ага! Вот как ты обманываешь бедную женщину! – завопил Абдулла. – Да ведь каждый даст за них пятнадцать монет серебром, а ты хочешь взять их по дешевке, только за десять монет!

– А вы сами дадите за них пятнадцать монет? – спросил лавочник.

– А что ты думаешь, не дам? Дам!

Взяв нитки, ловкач Абдулла вынул из кармана десять серебряных монет и, отдав их Камиляхон, сказал:

– Вот вам, мамаша, пока десять монет а остальные получите у меня дома. Идите сейчас прямо, пройдете первую махаллю, потом вторую и там спросите, где дом Абдуллы, всякий сразу вам покажет.

Камиляхон, поверив словам Абдуллы, вернула лавочнику его деньги, а те, что дал ей Абдулла, положила в карман.

– Вы, мамаша, идите, у меня тут есть еще одно дело, я сейчас же вас догоню, – сказал Абдулла, сел на коня и уехал, но как только Камиляхон ушла, Абдулла, поручив своего коня одному полицейскому, пошел за ней следом, не выпуская ее из виду. Подойдя к дому Абдуллы, Камиляхон постучала в калитку. Никто не откликнулся. «Должно быть, люди сидят в комнате и не слышат», – подумала она и вошла во двор. Посмотрела вокруг, позвала хозяйку, прислушалась, никто не отозвался. «Значит, дома никого нет», – решила Камиляхон и повернула назад. Хотела она открыть калитку, а та не открывается. Стала Камиляхон стучать, думая, что кто-нибудь придет и откроет калитку, но не тут-то было. С улицы послышался голос Абдуллы:

– Не стучи! Я тебя не выпущу. Подождешь здесь немножко. А не хочешь ждать – попробуй улететь, если у тебя есть крылья. Только лучше подожди, на тебя хочет посмотреть один человек. Вот придет он и сразу скажет, та это женщина или нет. Если та, значит хорошо, а если нет, пойдешь домой.

– Ой, что же это такое? Почему вы меня здесь держите? У меня дома ребенок один остался. Пустите меня, откройте! – кричала Камиляхон.

Повесив собственноручно вора, Касым Палач направился прямо к Абдулле.

– Ну, что ты сделал? – спросил он его.

– Откройте калитку и посмотрите, – ответил Абдулла.

– Ладно, открывай сам, а я посмотрю, – сказал Касым.

Когда Абдулла открыл калитку, Касым Палач заглянул во двор и увидел ту самую женщину, которую он приказал привести. Он очень обрадовался и сказал Абдулле:

– Ну, молодец! Порадовал меня. Конь и сто тенег твои.

Касым Палач подошел к Камиляхон и сказал:

– Ну, так не годится! Открой-ка лицо, взгляни на меня! Ради тебя не пожалел я коня. Ищу я тебя давным-давно, денег у меня полным-полно. Сядем рядом, поговорим. Если ты согласишься посидеть со мной сегодня вечером с открытым лицом, я дам тебе десять тысяч серебряных монет!

– Да ты что?! С ума сошел? – вскричала возмущенная Камиляхон. – Десять тысяч монет?! Да если ты дашь мне и сто тысяч, я ни за что не покажу тебе свое лицо!

Касым Палач разозлился и хотел снять паранджу с Камиляхон силой, но молодая женщина размахнулась и дала ему пощечину.

Касым Палач впал в ярость и заорал:

– Эй, Абдулла! Открывай калитку! Поведем ее к царю! Я пойду впереди, а ты подгоняй ее сзади. Не я буду, если не добьюсь, чтобы царь ее казнил! Пусть тогда не называют меня Касым Палач.

– Ладно! – сказала Камиляхон. – Ведите меня к царю. – Пусть он нас рассудит. А если прикажет наказать, я согласна, пусть накажет!

Касым Палач и Абдулла привели молодую женщину к царю.

– В чем дело, мой любимый визирь Касым? Что это за женщина? – спросил царь.