Узда для Троцкого. Красные вожди в годы Гражданской войны

По воспоминаниям уральского большевика, давнего соратника Свердлова Евгения Преображенского, «… В наиболее тяжелый период существования Советской республики, когда на Урале пал Екатеринбург, а белогвардейцы захватили Ярославль» (все упомянутые события произошли не позднее 25 июля 1918 года. — С.В.), Свердлов «как-то в разговоре со мной показал на карту Советской России и сказал: “Они окружают нас со всех сторон (! — С.В.); они загибают кольцо, дело подходит к нашим последним резервам”. Но в металлическом тоне его голоса не было ни тени колебания, ни тени растерянности. Он твердо знал, что надо делать, и старался, что все, что надо было делать, было доведено до конца»^{318}. В данном фрагменте интересна не столько констатация твердой готовности покойного шефа идти «до конца», сколько твердая атрибуция авторства идеи о «Республике в кольце фронтов», на момент появления которой никакого «кольца фронтов» еще не было в помине.

По воспоминаниям Главнокомандующего войсками Восточного фронта Иоакима Вацетиса, в один из августовских дней, после падения Казани, «лично я был уведомлен, что председатель ВЦИКа т. Свердлов вошел в мой вагон в сопровождении т. [С.И.] Аралова, [Г.И.] Теодори (руководителей Оперативного отдела Наркомвоена. — С.В.) и, кажется, Гусева С.И. Был вечер, в вагоне горела тусклая свеча.

Тов. Свердлов сказал, что подробности Казанских событий (падения Казани. — С.В.) ему известны из доклада т. Апина (Апинь — военный комиссар 2-й бригады Латышской стрелковой дивизии. — С.В.) и просил меня изложить положение на Восточном фронте. Я не имел права непосредственного доклада в высших правительственных учреждениях, а потому я теперь воспользовался случаем и осветил председателю ВЦИКа стратегическое положение не только на Восточном фронте, но и в РСФСР.

Я указал на неестественное положение в составе вооруженных сил, где одна часть (т. н. контрактовая армия, подготовляемая для войны с Германией) является главной носительницей вооруженной мощи РСФСР, а действующая армия на Восточном фронте играет второстепенную роль и получает крохи от государства, вследствие чего и терпит поражение.

Я указал на то, что в центре неправильно смотрят на события на Востоке, где, по моему убеждению, происходит большая революционная война, имеющая связь с высадкой войск Антанты в Мурманске и Архангельске.

Я высказал мнение, что Германия будет скоро разбита в [Первой] мировой войне и что поэтому она не является главным нашим противником, в связи с чем та контрактовая армия, которая подготовляется Высшим военным советом, является совершенным недоразумением.

Я указал на проволочки Высшего военного совета и на ненормальное положение мое как Главнокомандующего Восточным фронтом, который должен выпрашивать все у военрука Высшего военного совета [М.Д. Бонч-Бруевича] по мелочам и что при таких условиях вести успешную войну невозможно.

В заключение я доложил т. Свердлову решение РВСов Восточного фронта (очевидно, и РВС фронта, и реввоенсоветов армий. — С.5.) создать Единую регулярную РККАрмию, положив в основу Красную гвардию[27]. Тов. Свердлов нашел это решение РВСов совершенно целесообразным и горячо приветствовал его.

Выслушав меня, т. Свердлов спросил меня, что же надо делать и какие мои конкретные предложения. Я перечислил следующие, крайне необходимые, по моему мнению, реформы: 1) в виду того что после интервенции Антанты на Севере Советская Россия находится в кольце окружения, то надо объявить Советское государство на положении осажденного лагеря и дать от имени ВЦИК окрик распущенной красноармейской массе — как на фронте, так и в тылу; 2) приступить немедленно к созданию Единой регулярной пролетарской РККА, положив в основу Красную гвардию, а остальные войсковые разновидности ликвидировать; 3) ликвидировать Высший военный совет и институт безответственных военных руководителей; 4) назначить Главнокомандующего всеми вооруженными силами РСФСР.

Все вышеприведенные предложения мои были одобрены т. Свердловым, и он занес их в свою записную книжку, но отнесся отрицательно к необходимости окрика красноармейской массы. Тов. Свердлов сказал: “В настоящих условиях ни одно высшее учреждение такого окрика не сделает, [э]того не позволяет переживаемый момент. Но мы (Свердлов пообещал от имени ЦК РКП. — С.В.) примем все меры к тому, чтобы подтянуть дисциплину в тылу, а на фронт пошлем крепких партийных людей”.

Прощаясь со мной, Я.М. Свердлов от имени правительства (вероятно, все же парламента. — С.В.) [по]благодарил меня за проявленный мною личный пример по обороне Казани[28]. Обращаясь к бывшим в вагоне, он сказал: “Да, это красивый случай. Сам Главнокомандующий на баррикадах ведет уличный бой! Надо добиться того, чтобы все так поступали…”»^{319}.