Узда для Троцкого. Красные вожди в годы Гражданской войны

17 декабря Коллегия ВЧК, заслушав заявление Ф.Э. Дзержинского о приостановке применения высшей меры наказания, постановила, вплоть до решения вопроса Центральным комитетом РКП(б), утвердить резолюцию, предложенную правой рукой Я.М. Свердлова во ВЦИК — В.А. Аванесовым: «ВЧК находит, что работа комиссии протекала исключительно при условии доверия ко всем ответственным товарищам, работающим в Комиссии, а потому протесты представителей комиссариатов и требование о внесении всех дел на обсуждение в пленум Коллегии [ВЧК] может тормозить и даже совершенно приостановить деятельность ВЧК. Доводя об этом до сведения ЦК, ВЧК считает для себя совершенно невозможным работать при таких условиях и просит ЦК поставить в срочном порядке на обсуждение дальнейшую работу ВЧК по борьбе с контрреволюцией и проч. Только при условии взаимного доверия и доверия ЦК партии мы можем нести на себе всю тяжесть, возложенную на ВЧК»[849].

19 декабря Бюро ЦК РКП(б) заслушало доклад Ф.Э. Дзержинского «…о заседании ВЧК, на котором было постановлено обратиться в ЦК о разрешении конфликта у Козловского с остальной коллегией»[850]. Таким образом, Дзержинский воспользовался своим членством в Центральном комитете для представления положения в выигрышном для ВЧК свете. Более того, Дзержинский осветил происходящее не как межведомственный конфликт, т.е. ВЧК versus НКЮ РСФСР, а как внутренний для ВЧК конфликт. Состав участников заседания Бюро ЦК РКП(б) не известен, однако правка в текст протокола была внесена рукой Я.М. Свердлова[851]. Очевидно, именно он и руководил заседанием Бюро, однако важно обратить внимание на тот факт, что победу в таком важном вопросе, каким была судьба ВЧК, одержал цековский блок В.И. Ленина и И.В. Сталина. Во-первых, ЦК предложил НКЮ РСФСР временно заменить М.Ю. Козловского «в качестве представителя Комиссариата в ВЧК до улаживания конфликта». Во-вторых, поручил разбор конфликта М.Ю. Козловского и Коллегии ВЧК И.В. Сталину. В-третьих и в главных, постановил прекратить развернувшуюся в печати дискуссию о ВЧК: «…на страницах партийной и советской печати не может иметь место злостная критика советских учреждений, как это имело место в некоторых статьях о деятельности ВЧК, работы которой протекают в особо тяжёлых условиях»[852]. В столь категоричной формулировке явно прослеживается резкое ослабление позиций во власти Я.М. Свердлова и его сторонников. После принятия решения по вопросу о ВЧК в Бюро ЦК РКП(б) В.И. Ленину стало проще отстаивать свой карательно-репрессивный аппарат.

Назначенный для решения конфликта НКЮ с ВЧК И.В. Сталин, твёрдо отстаивая ленинские интересы в верхах, не ударил пальцем о палец[853], но М.Ю. Козловский не был намерен сдаваться. Начитавшись неправосудных приговоров и столкнувшись с безразличием членов Коллегии ВЧК к человеческим судьбам, он обратился к В.И. Ленину повторно, заявив: вот уже несколько дней, как он «сообщил Сталину, что я к его услугам»[854], однако Сталин «медлил». Как заявил Козловский, если Сталин и беседовал с кем-либо о делах ВЧК, то, «по крайней мере», не с ним. Козловский лично прислал Сталину 8 дел, которые Козловский опротестовал в ВЧК. Все они свидетельствовали о том, «с каким лёгким багажом» чрезвычайка отправляла граждан «в лучший мир»[855]. Коль скоро «подобные дефекты» творились в центре, задавался вполне логичным вопросом Козловский — что же должно было происходить «на местах»[856]. Ответ как автор записки, так и её адресат знали заранее — вакханалия террора: необоснованные аресты, конфискации и расстрелы; хорошо ещё, когда не сведение старых счетов.