Узда для Троцкого. Красные вожди в годы Гражданской войны

Казалось бы, вот тут и следовало перенести дискуссию в другую плоскость. Ключевым должно было стать — и стало! — голосование по 10-му пункту тезисов В.М. Смирнова: «Общее командование всеми [вооружёнными] силами крайне неудовлетворительно. Большинство членов Реввоенсовета Республики числится [в этом Совете] лишь номинально. Рядом с Реввоенсоветом Республики существует ряд других центральных учреждений: Совет Обороны, Высшая военная инспекция, Всероглавштаб, Всебюровоенком, Наркомвоен без точного распределения их функций, постоянно отдающих параллельные, несогласованные и даже противоречивые приказы. Оперативное руководство носит совершенно кустарный и неорганизованный характер…»[1060] Первоначально, в пылу дискуссии, никто не обратил внимание на отдельные неточности. Совет Обороны, возглавляемый В.И. Лениным, был не центральным органом военного управления, а высшим органом военно-политической власти. Наркомат был упомянут отдельно от собственных структурных подразделений — Высшей военной инспекции, Всероссийского главного штаба и Всероссийского бюро военных комиссаров. Собравшихся совершенно не смущали формальности, и совершенно справедливо: речь шла не о них. Тут, казалось бы, «оппозиционеры» и получили возможность развернуться, рекомендовав съезду навести порядок в самом сердце военного ведомства — сменить наркома и провести тотальную реорганизацию аппарата управления РККА. Однако этого не произошло. Председательствующий на заседании (предположительно — Е.М. Ярославский) констатировал, что в пункте чёрным по белому сказано: «Наркомвоен не существует», но ответственный партийный работник Всероссийского главного штаба С.С. Данилов его поправил: «Наркомвоен существует и входит как составное целое в Реввоенсовет Республики»[1061]. Наконец, делегаты, вникнув в отдельные нюансы 10-го пункта, предложили «указать, что это было в прошлом». Ф.И. Голощёкин, припомнив высказывания на секции о том, что в последние два месяца наметилась «тенденция к уничтожению этого явления», т.е. недостатков в работе РВСР и Наркомвоена, согласился, что «можно было бы из осторожности ту часть выбросить»[1062].

Дело в том, что Ф.И. Голощёкин, очевидно, осознавая, что дословная формулировка пункта непосредственно затронет авторитет В.И. Ленина как председателя Совета Обороны, не решился бросить открытый вызов вождю. На справедливость такого тезиса указывает датировка — в последние два месяца, т.е. с момента создания Совета рабочий и крестьянской Обороны: 30 ноября 1918 года. К предложению Голощёкина присоединился и председательствующий — очевидно, исходя из аналогичных рассуждений.