Уздечка для сварливых

Но полиция Борнмута ситуацию не прояснила – не случилось ничего такого, что хоть отдаленно напоминало бы методы «работы» Дэйва Марка Хьюза. Отсюда и раздражение Купера.

Сержант с упреком посмотрел на Сару и бросил сердито:

– Я думал, у вас больше здравого смысла, доктор Блейкни. Сара с трудом сохраняла терпение.

– Я понимаю. Простите.

– На вашем месте я бы надеялся, что мы обнаружим на ключе еще чьи-нибудь отпечатки пальцев. В противном случае я буду склонен считать, что это сделано преднамеренно.

– В каком смысле?

– Вы хотели оставить на ключе свои отпечатки пальцев законным способом.

Сара продолжила его мысль:

– То есть вы подумаете, что я убила Матильду и забыла стереть отпечатки пальцев в тот раз, а теперь воспользовалась этой возможностью?

– Не совсем, – ответил он мягко. – Я больше склоняюсь к мысли о добром самаритянине. То есть к тому, что вы кого-то покрываете. Кто, по-вашему, в этот раз невиновен, доктор Блейкни?

– Вы не очень-то благодарны, Купер, – ответила Сара. – Я вообще могла бы не говорить о ключе. Просто положила бы его обратно и держала рот на замке.

– Вряд ли. На нем ваши отпечатки пальцев, а рано или поздно ключ все равно бы нашли. – Он посмотрел на Джоанну: – Вы действительно не знали, что ваша мать хранит там запасной ключ, миссис Лассель?

– Я уже ответила, сержант. Нет. У меня только ключ от главного входа.

«Что-то очень странное происходит между ней и доктором Блейкни», – подумал Купер. Язык телодвижений не поддавался объяснению. Женщины стояли близко друг к другу, их руки почти соприкасались, и все же они старались не смотреть друг на друга. Если бы они были мужчиной и женщиной, сержант предположил бы, что застал их flagrante delicto [29]. Сейчас же интуиция подсказывала детективу, что у женщин существует одна общая тайна. Но была ли эта тайна связана со смертью миссис Гиллеспи?

– Как насчет Рут?

Джоанна безразлично пожала плечами:

– Не знаю. Рут никогда не упоминала о существовании еще одного ключа и при мне использовала только ключ от главного входа. Какой смысл обходить весь дом, если можешь войти спереди? С той стороны раньше не было входа. Должно быть, это недавнее нововведение матери. – Она выглядела озадаченной. – Когда я жила здесь, мы не пользовались кухонной дверью.

Купер взглянул на Сару, которая беспомощно развела руками:

– Когда я пришла к ней во второй или третий раз, Матильда не открыла дверь. Тогда я обошла дом и заглянула в окна гостиной. Матильда была совершенно беспомощной, не могла подняться с кресла, потому что запястья отказались слушаться. Я прочитала ее инструкции по губам: «Ключ. Третий цветочный горшок. Ящик с углем». Наверное, она хранила там ключ как раз для подобных случаев. Матильда всегда боялась потерять способность к передвижению.

– Кто еще знал о ключе?

– Понятия не имею.

– Вы кому-нибудь говорили? Сара покачала головой:

– Не помню. Может, и упомянула как-нибудь в приемной. В любом случае это было сто лет назад. Новое лекарство стало действовать очень хорошо, и подобная ситуация больше не повторялась. Я вспомнила о ключе только сегодня, когда обошла дом и увидела цветочные горшки.

Купер достал два полиэтиленовых пакета из кармана, надел один на руку, а затем положил ключ в другой пакет.

– Почему вы решили обойти дом, доктор Блейкни? Миссис Лассель отказалась впустить вас через главный вход?

Сара впервые посмотрела на Джоанну.

– Возможно, она просто не слышала звонка.

– Должно быть, вы хотели обсудить что-то очень срочное, иначе откуда такая решимость попасть в дом? Не скажете ли мне, что это было? Дело касается Рут?

– Конечно, – ответила Сара быстро. – Мы обсуждали будущее образование Рут.

«Врет», – подумал детектив, поразившись той легкости, с которой Сара это делала. Вздохнув, Купер сделал мысленную пометку: пересмотреть все, что доктор Блейкни говорила ему раньше. Сначала он решил, что Сара честная, даже несколько наивная женщина; оказалось, что наивным был как раз он. «Нет никого глупее старого глупца», – горько подумал сержант.

Ведь глупый старый Томми немного влюбился.

Как верно сказано: «Месть – это такое блюдо, которое лучше есть холодным». Месть становится намного слаще после долгого ожидания, и я жалею лишь о том, что не могу прокричать о своем триумфе всему миру. И даже Джеймсу, которого надули, хоть он об этом и не догадывается.