Узел на сердце

Сашка остановился и слабо рванулся. Даже ребёнок вырывался бы сильнее, а из него словно разом выцедили все силы, и перед Тёмный стоял не живой человек, а всего лишь оболочка, не способная ни мыслить, ни реагировать. Пока Артём лихорадочно размышлял, как поступить, Север снова дёрнулся. И Тёмный с неприятным удивлением понял, что тот так и будет механически пытаться освободиться, пока он его не выпустит, или пока у Сашки не закончатся силы. Как грёбаный робот-пылесос, запутавшийся в шторах.

— Ладно… — сквозь зубы процедил Артём. — Значит, поговорим с этой тварью пораньше.

Он отпустил Сашку. Тот сразу побрёл дальше, не обращая внимания на идущего вместе с ним Тёмного. Он даже деревья обходил в последний момент, почти натыкаясь на них. Шагая рядом, Артём поневоле задумался, что за существо могло так легко смять человеческое сознание, как листок бумаги. Каких-то минут пять назад Север был абсолютно вменяемым, а теперь превратился в тупого зомбака.

Идти пришлось дольше, чем до озера, где Сашка кормил пиявок. Сначала в густой темноте поредел лес, и сквозь неё показался свет. Потом деревья расступились. Впереди показалось уже знакомое ему поселение. Глядя на него вживую, он не мог отделаться от странного гнетущего ощущения, словно за ним наблюдает сама тьма вокруг, а ней притаилось что-то пока ещё невидимое и злое. Артём попробовал отогнать это чувство, но оно вцепилось в него посильнее, чем тоска в годовщину гибели семьи. Давило со всех сторон, пробиралось в сознание. Тёмный тряхнул головой и остановился, не доходя до круга из горящих факелов. Сашка безучастно прошёл сквозь освещённую поляну и застыл на месте. Артёму вдруг стало совсем не по себе. Он много где бывал и немало нечисти записал в свой послужной лист, никогда особо не боялся, но сейчас он отчётливо ощущал бегающий по спине неприятный холодок. Тёмный огляделся по сторонам. На первый взгляд поселение походило на давно заброшенную деревню. Со всех сторон к нему подбирались кустарник и деревья. Остался только один дом и пара сараев по бокам. Другие тонули в темноте и зарослях. В единственной уцелевшей избе светились окна. Слева от неё виднелся загон, где по-прежнему спали люди и свиньи. Артём поискал взглядом ребёнка, которого он заметил с коптера, но его нигде не было видно. В воздухе висел отчётливый запах разложения и выгребной ямы. Он только подкреплял смутную тревогу.

Сбоку скрипнула дверь. Тёмный увидел, как из сарая, пошатываясь, вышел мужчина в оборванной одежде. Когда он подошёл ближе к свету, Артём похолодел — то, что он в полумраке принял за грязный рукав, оказалось багровой, тронутой некрозом кожей. Артём неверяще шагнул поближе и увидел копошащихся в почерневших трещинах потревоженных личинок. В лицо ударила тяжёлая волна вони от гниющей раны. Обычный человек выл бы от адской боли. Да и лежал пластом в лихорадке, доживая последние дни, а то и часы. Но мужчина словно не замечал увечья — шаркающей походкой подошёл к хлеву и опустился на колени возле грязного эмалированного таза. Артём присмотрелся — в нём лежали куски заплесневелого хлеба. Глядя, как мужчина ест позеленевший хлеб, Тёмный поймал себя на малодушном желании свалить подальше от этого безумного места и не разбираться, какого хера и почему здесь происходит. Он перевёл взгляд на Севера и вздрогнул от неожиданности. За его спиной на крыльце дома он увидел женщину. Артём был готов поклясться, что не заметил, как она вышла из избы.

Определить возраст было сложно. Ей могло быть и всего лишь около пятидесяти, и больше. Тёмный вспомнил, как её называли в деревне — бабушка Аксинья. На бабушку она походила меньше всего. Скорее, на строгую монахиню или настоятельницу монастыря. Узкое лицо с сеткой неглубоких морщин, холодные светлые глаза. Русые волосы заплетены обручем вокруг головы. Она медленно спустилась с крыльца и подошла к Северу. В каждом её движении читалась уверенность и властность. На него и на Сашку она смотрела с одинаковой холодной презрительностью. Тёмный поймал себя на ещё одной ассоциации — помещица.

— Ты не сделал, что я велела. Почему ты снова не слушаешься? — холодно произнесла она и отвесила Северу хлёсткую пощёчину.

Тот пошатнулся. Молча развернулся и неуклюже пошёл в лес.

— Саш! А ну стой! — крикнул вдогонку Артём, но тот ожидаемо не отреагировал.

Тёмный перевёл взгляд на женщину.

— Какого хера здесь происходит? — недобро спросил он.

Вместо ответа Аксинья подошла к нему. Оглядела с головы до ног, как товар на рынке.

— Тебя я не призывала, но ты останешься здесь. Сгодишься.