Узел проклятий

Конвой держал путь на Ордур, и останавливать его было больше некому.

Йорг откинулся на спинку кресла, поискал в карманах куртки сигары и вдруг подумал, что вряд ли рискнет рассказать кому-нибудь об этом бое. Хрен кто поверит, потому хотя бы, что во Флоте за такие вещи дают Рыцарский Крест.

Всем, кто выжил, без чинов и должностей.

– А зачем вы открывали трюмы, Тео? – спросил он.

– Затем, чтобы они подумали, будто мы тут еле живы. Это старый трюк, но многие на него покупаются как миленькие. Раз корабль дает шлейф, значит, там все плохо и как минимум несколько отсеков заблокированы. Видя такое дело, охотник подходит совсем близко и получает залп из всего, что может до него дотянуться. Что такое стрельба в упор, я вам объяснять не буду, да?..

Над дверью рубки звякнуло. Харрис нашел кнопку открытия, и Йорг увидел Ломбарди, за плечом которого виднелся приземистый широкоплечий мужчина в полетном комбинезоне.

– Здравия желаю, милорд, – почтительно поздоровался он. – Я – главный инженер Шидловский. К вашим услугам, милорд.

– Одну секундочку. – Харрис выбрался из кресла, поморщился, разминая спину, потом присел на корточки возле лежащего на полу штурмана. – Отлично, Эд, с ним все в порядке! Я чего-то испугался, что сломан позвоночник, но сейчас вижу, – парень, кажется, просто в обмороке. Отнеси его в санчасть и попроси, чтобы санитары забрали отсюда несчастного Руди.

– А с ним?.. – Ломбарди вытянул шею.

– А с ним все, наверное. Это у майора Детеринга такая голова, что только позавидовать можно, а Руди, увы, не повезло. Да, Йорг, – Харрис щелкнул пальцами и подмигнул: – Я могу оставить на вас командование звездолетом? Минут на пять, пока мы с мастером Шидловским не доберемся до салона командира?

– А Дольман? – тупо спросил Детеринг.

– Дольман погиб в ходовой рубке вместе со вторым пилотом, – вздохнул главный инженер.

– Черт… я не сразу понял, хотя слышал, как вы разговаривали с Эдом. Думал, не так понял… рубку что, оборвало? Я о таком даже не слышал никогда…

– Я никогда не видел такого попадания, как было у нас, – буркнул, помрачнев, Харрис. – И никому не желаю увидеть. У нас выбито до сорока процентов ядер главного корабельного «мозга», и я еще не знаю, как это скажется на работе систем управления энергоустановкой. Может, мы вообще взорвемся через пять секунд. Но вести корабль кому-то надо, Йорг, так что садитесь за руль. Сейчас и кораблем и конвоем командуете вы. Когда освободится Резник, я пришлю его вам на помощь.

– Слушаюсь, полковник! – Йорг отмахнул двумя пальцами честь и полез в кресло первого штурмана. – Майор Йорг Детеринг, Имперская Служба Безопасности, – забормотал он, надевая на голову обруч связи. – Временно принимаю командование корветом типа «Дрейк», регистрационный номер AS-448/CD364. Мои координаты…

– Майор, – уныло спросил его кто-то по внешне-тактической, – а ты летать вообще умеешь?

– Умею, – спокойно ответил Детеринг. – Научили.

Глава 7

Командирские апартаменты, к которым примыкал отдельный пост управления кораблем, не зависимый от ходовой рубки, удалось открыть далеко не сразу, и обещанные Харрисом «пять минут» растянулись почти на полчаса. К счастью, браться за штурвал Йоргу не пришлось – «Дрейк» бодро шел в автоматическом режиме, несмотря на полученные повреждения. Штурман корвета мог проводить общую диагностику корабля, и скоро Детеринг уже имел представление о том, что с ними случилось. Характер повреждений был действительно уникален: носовой конус получил всего два попадания, но зато каких! Один выстрел попал точно в батарею главного калибра, буквально вколотив тысячетонный огневой комплекс внутрь корабля. Возникший пожар мгновенно распространился по отсеку систем наведения, вызвав цепную реакцию разрывов процессорных цепей, что не могло не сказаться на работе центрального вычислителя. Второй выстрел, принятый корветом практически одновременно с первым, пришелся на сервисную шахту контроллеров системы жизнеобеспечения ходовой рубки. Пробив броню, импульс испепелил сложный механизм, поддерживающий стабильное положение подвешенной на гравиопорах рубки, и ее бронированная капсула с колоссальным ускорением пошла в переборку отсека. Все находившиеся внутри люди погибли мгновенно, даже не успев понять, что с ними случилось. В результате этого удара оказались оборваны миллионы кабелей и волноводов, соединяющих рубку с разнообразными процессорными, узлами – и «мозг» корабля пошел вразнос.

О случаях такого рода обычно рассказывают долгие и красочные истории, но никогда еще Йоргу не приходилось слышать страшилку про обрыв ходовой рубки звездолета. Сверхпрочная сферическая капсула оставалась на своем месте даже тогда, когда корабль разносило в куски. Правда, на крупных боевых кораблях она, как правило, располагалась не в носовом конусе, а поглубже, но дела это не меняло – поражение выглядело совершенно невероятным.