Уж замуж невтерпеж, или Любовь цвета крови

Казбек и Исмаил наконец все поняли, но в силу патологической доброжелательности не стали сердиться на обманщицу Светку, а, наоборот, сказали, что если бы не она, то мы бы не встретились. Вот такие бывают люди… Мы уже подъезжали к аэропорту, когда Казбек по традиции вынул из-под кресла рог, налил в него коньяк и протянул мне со словами: «Чтобы больше было хороших людей!» И я с удовольствием выпила…

В самолете рядом со мной сели звукорежиссер и девочка из балета. Чтобы не возникло конфликта, ребята старались оградить меня от контактов со Светланой. Но она подошла сама. Я смотрела в иллюминатор и не видела ее.

– Вы в Москве не завезете меня домой на Покровку? – весело и непринужденно спросила Света, громким голосом привлекая мое внимание.

Я обернулась к ней.

– Нет, Крыса Борисовна… Доберетесь сами… Денег на такси дать?

Наш с Робертом ребенок ну никак не хотел зачинаться. Гипс уже был давно снят. Настольный календарь краснел отмеченными критическими днями. Назойливые подружки каждый месяц осведомлялись, как дела. Меня эти вопросы, конечно же, напрягали, но я делала вид, что все идет по плану. Советы врачей были достаточно странны для моего понимания. К примеру, одна доктор говорила, что я ни в коем случае не должна думать о беременности. Именно поэтому (!) она и не наступает. Позвольте! Когда я планировала свою дочку, я думала об этом постоянно. И ничего – не спугнула… Все произошло вовремя, как и рассчитывали.

Другой доктор рекомендовал длительные воздержания. Вроде чем реже секс, тем больше вероятность наступления беременности. Возможно, но трудно выполнимо…

Наши анализы были идеальными. Придраться было не к чему. И у меня, и у Роберта есть дети. В чем причина? Мы не знали, что думать. Я решила продолжить изучение своего организма и пошла на достаточно тяжелую с точки зрения переносимости рентгенологическую процедуру. В меня запустили какое-то контрастное вещество, и я закричала от боли. Но для меня главное было – получить результат, и поэтому я готова была к любым врачебным пыткам. И опять исследование показало, что я здорова. Выйдя из кабинета врача, я сделала два шага по коридору и… грохнулась в обморок. Вокруг поднялся переполох, меня перенесли в палату и позвонили Роберту. Он тут же примчался. Увидев мое довольное и измученное лицо, рассердился и строго велел не проявлять больше самостоятельность и не терзать свой организм.

– Пусть все будет как будет. Значит, еще время не пришло. Я уверен, что рано или поздно мы родим замечательного малыша, а пока успокойся и не мучай себя. Посмотри, какая ты бледная… – успокаивал меня мой любимый, держа за руку.

Я лежала на койке и думала о своем. «Может, это наказание за какие-нибудь грехи? Мы редко ходим в церковь, каемся, только когда согрешим. Я должна открыть свое сердце Господу. Должна говорить с Ним, молиться, просить о совете, о милости, о благословении. Наша семья должна иметь присутствие Господа. Ведь сам Господь сказал: „Там, где двое… собраны во имя Мое, там Я посреди них“. Он милостив к тем, кто к Нему взывает, Он откликнется, если мы будем обращаться к Нему с молитвой. Мы с Робертом должны поддерживать друг друга, ободрять, думать о главных человеческих ценностях: вере, надежде, любви… Стараться избавиться от таких черт, как гордыня, бунтарство, мелочность, зависть. Нам нужно возродиться к новой жизни, и тогда Новая человеческая жизнь зародится в нас».

На прикроватной тумбочке я выставила иконы всех святых заступников, покровительниц матерей детородящих и дарующих нечаянную радость. «Радуйся, младенцев воспитание и благодатное охранение; радуйся, безчадных родителей плодами веры и Духа веселящая», – повторяла я утром и вечером акафист Пресвятой Богородице.

Но иногда предательские мысли лезли ко мне в душу, и волей-неволей я анализировала: сколько раз Господь Бог даровал мне возможность произвести на свет младенца, а я совершала грех и не принимала этот дар. Может, это наказание? А может, наоборот, мой ангел-хранитель меня от чего-то уберегает? Может быть, мой выбор спутника жизни есть моя ошибка?

Мне делалось страшно от этой мысли. Я ведь так люблю моего голубоглазого кудрявого Мышака! Мы с ним всегда на одной волне, я чувствую его стопроцентную принадлежность мне. Он найдет меня на краю земли, спасет или погибнет вместе. На свете есть Он – и все остальные, потому что, когда я дышу им – я живу, а когда его нет рядом – я функционирую. Мой ребенок может быть только от него, и я любой ценой добьюсь этого.