Уж замуж невтерпеж, или Любовь цвета крови

– Мой мастер все исправит за час. Только надо к нему подъехать… Вы заняты в пятницу вечером? У меня в офисе в конце недели всегда собираются друзья, мы играем в нарды, отдыхаем, иногда даже поем… Я хочу вас с ними познакомить… Это очень уважаемые люди. Некоторых из них вы, возможно, знаете. Ну что? Уговорил? А перед этим заедем к мастеру. Мне хочется скорей увидеть этот камень на вашей руке.

Пока он уплотнял наши отношения в сладкий ванильный рожок, я думала только об одном: что говорить мужу.

Жестокий деспот уже давно исчерпал все запасы моего терпения. Сколько раз я мечтала о мести. Прийти к нему однажды и сказать:

– Ты не сумел сделать меня счастливой. Уничтожил мои чувства. Раньше я радовалась твоему приходу – теперь пережидаю твое присутствие. Безрадостная форма существования. Но я встретила человека, рядом с которым мне спокойно. Прости, если в чем-то тебя разочаровала. Останемся друзьями – ведь у нас общий сын…

…Когда я репетировала этот текст на Люське, она сразу выразила недоверие к цивилизованной форме развода со стороны Роберта.

– Ты от него так просто не избавишься. Помнишь, как два года назад ты от него сбежала ко мне? И он, как носорог, долбился всю ночь в мою дверь? Твой уход для него что красная тряпка для быка. Он тебя любит, но какой-то странной носорожьей любовью. С красным глазом.

…Сейчас, когда месть была так осязаема, мне вдруг стало жалко его. Да, присутствует весь набор: пьет, бьет, играет и жмот. Хуже только нищий наркоман-гомосексуалист. Но Роберт верен мне, и для него существует только одна женщина. Я плохо представляю, чтобы он с такой настойчивостью ухаживал за какой-нибудь красоткой. Жаль только, что это единственный и последний аргумент в его пользу…

Все дни до пятницы я ломала голову, как предъявить подарок мужу. Не нашла же я его, в конце концов, на улице. Шла-шла, смотрю, лежит… Нет, не годится.

А может, после выступления в клубе мне преподнесли букет, а в нем лежало это кольцо? Бред… Тогда он точно начнет меня сопровождать повсюду.

А если взять и отказаться? Мол, это слишком дорогой для меня подарок, не хочу быть обязанной, не могу принять? Красиво…

Но сразу вспомнился фильм «Титаник», когда старушка выбрасывает в воду бриллиант «Сердце океана» с голубиное яйцо.

Может, в конце жизни я и буду швыряться алмазами, но пока что их хочется носить.

Вместо радости получался «геморрой».

И вдруг меня осенило!

Зачем приносить подарок в дом? Не буду же я его носить каждый день – чистить в нем картошку, менять ребенку памперсы, купаться в бассейне и заниматься с мужем любовью.

Кольцо он не увидит никогда! Я положу его к подруге в сейф и буду надевать только по ситуации! Не очень удобно, зато никаких проблем.

Ювелир оказался, естественно, старым евреем. Мог бы быть и молодым, но все равно евреем. Так исторически сложилось.

Он цепким глазом оценил меня, потом горящего любовным пламенем Степана Павловича, приплюсовал сюда «начальный этап ухаживания» и, накинув на все это проценты, подытожил:

– Есть новые поступления – не желаете взглянуть?

Если есть новые – значит, должны быть и старые. И, судя по всему, Степан Павлович с «устаревшими бриллиантами» хорошо знаком.

А может, зря я придаю этому подарку такое значение.

Вполне вероятно, что он каждой женщине дарит подобные презенты. Вместо визитки.

Офис ювелира тоже находился в особняке. Особняк на Тверской. Вернее, это была часть особняка, с обеих сторон как под руки схваченная банками. Кастрированный особняк, правда, имел собственный вход и собственного охранника. А, может, охранником поделился банк – нужен же банку свой ювелир, чтобы дебет с кредитом сходился.

Ювелир критически рассмотрел мое роскошное, с желтым бриллиантом, кольцо и спросил с обидой:

– А чего у меня не взял? Мои не хуже! К тому ж дешевле, а Там ты за фирму переплачиваешь…

Степан Павлович добродушно рассмеялся и похлопал еврея по плечу:

– Ладно, ладно… Не огорчайся. И у тебя возьмем…

Влюбленный мужчина ослепительно великодушен. Особенно если он – миллионер.

…Ювелир провел нас через залы с расписными потолками в последнюю комнату с большим антикварным столом.

Вслед за нами с почтительными поклонами вошел помощник, неся коробки с драгоценностями.

Степан Павлович осторожно дотронулся до моей руки и тихо сказал на ухо:

– Выбирай все, что хочешь.

Ювелир принялся открывать коробки и рассказывать о каждом изделии.

– Вот модная тема. Это гранатовые жуки, стрекозы с крылышками из изумрудов, бабочки из белого золота с брюшком из белых бриллиантов. Вот цветочная тематика – цветок с лепестками из гранатов и изумрудными листиками. Посмотрите на эти кольца. Сейчас моден дизайн «на полруки».

Я померила модное направление: на маленьком колечке крепилась огромная прямоугольная деревяшка из какой-то сумасшедшей ценной окаменевшей породы дерева.

– Не мое, – пояснила я, стягивая «скамейку» с пальца.

Коробки закончились.

Степан Павлович расстроенно спросил:

– Неужели ничего не понравилось?!

Я пожала плечами с извиняющейся улыбкой, дескать: «Ну, что поделаешь, такая я прихотливая…»

Степан Павлович напрягся и строго спросил ювелира: