Уж замуж… Так и быть!

– А что она сказала? – Гейб презрительно фыркнул. – В том-то и дело, что она не сказала ничего определенного. Мол, дорогуша, у нас есть план, но рассказывать тебе о нем мы не собираемся. Поэтому сиди смирно и не рыпайся, а заодно слушайся во всем нас. – Сделал паузу и добавил холодно: – И вообще, я крайне сомневаюсь, что Этан мог каким-то образом принудить ходящую между мирами сотрудничать с ним. Джестер тебе однажды уже говорил, что инквизиция потратила немало сил, лишь бы установить хоть какой-нибудь контроль над такими, как Лия и иже с ней. Об удачных попытках я не слышал.

– То есть, Лия тоже мне врет? – глухо спросила я, ощутив, как сердце болезненно дрогнуло после этого.

На сей раз Гейб молчал так долго, что я подумала, будто ответа не последует вовсе. Но затем все-таки медленно протянул:

– Не знаю, Лариса. Видит небо – не знаю. Ты знаешь, что я встречался с Лией, еще когда был жив. И она не показалась мне подлой или жестокой. Напротив, я бы назвал ее даже чересчур романтично настроенной. Поэтому я так удивился, когда услышал, что она помогает Этану. Что-то тут явно не так.

Когтистая лапа дурного предчувствия немного ослабила свою хватку, но до конца не исчезла.

– Может быть, вы все-таки расскажете мне, от кого родила Розалия Гург? – попросила я, вспомнив то занятие по изучению родословных двух семейств, от которого меня отвлекло неожиданное появление верховного инквизитора.

– Зачем тебе это? – Гейб неодобрительно поджал губы и покачал головой. – Лариса, думай о спасении собственной жизни, а не о чужих семейных тайнах.

– Да, но речь о младшей сестре Этана, – возразила я. – Вдруг это каким-то образом…

– Лариса, некогда я дал слово чести жене, что никогда в жизни и никому не поведаю обстоятельства ее рождения, – оборвал меня Гейб. – В отличие от многих и многих к подобным клятвам я отношусь крайне серьезно.

Барон при этом настолько свирепо сдвинул кустистые седые брови, что стало ясно: уговаривать его бессмысленно. Все равно не расскажет.

Эх, как же тяжело иметь дело с призраком! Даже ментальную магию бессмысленно использовать. Про женские чары тем более говорить не стоит.

– И вообще, – мстительно добавил Гейб. – Надеюсь, теперь ты поняла, какую сотворила глупость, связавшись с этим Джестером. От инквизиторов всегда одни неприятности. Тогда как останься ты женой Петера…

И многозначительно замолчал, так и не завершив фразу.

Вот ведь упрямый старик! Сколько раз ему объяснять, что мне просто не оставили выбора? Да Джестер просто взял – и запихнул меня в фамильный склеп рода Теоль, не спрашивая, хочу я того или нет. А потом забрал с собой.

Но спорить в сотый раз на эту тему не хотелось. Сейчас есть проблемы поважнее.

Эх, ну почему Гейб так отчаянно не желает мне помогать? Уверена, если я попрошу его немного пошпионить за Этаном, то он в ужасе откажется. Хотя казалось бы – чего ему бояться? Все равно уже мертв. А ведь с поддержкой призрака у меня появляется пусть иллюзорный, но шанс даже не на успех – на выживание.

– Что же мне делать? – тоскливо протянула я.

Это не было очередным вопросом к Гейбу. Скорее, жалобой вслух на безвыходное положение.

В отражении я видела, как очертания фигуры барона задрожали, истончаясь по краям. Видимо, он счел разговор завершенным.

– Скажите, а если меня казнят, что будет с вами? – спросила я, повинуясь секундному наитию.

– То есть? – с изумлением переспросил Гейб, даже перестав развоплощаться.

– Ну, Джестер провел ритуал, благодаря которому мы отныне связаны, – пояснила я. – Полагаю, если Этан все-таки воплотит свой план в жизнь, то у Джестера просто не будет времени для того, чтобы дать покой вашей измученной душе. Да и вряд ли ему будет какое-либо дело до вас, барон. Когда спасаешь собственную шкуру, о прочих мелочах уже как-то не думаешь, не так ли?

– Лариса, ты мне угрожаешь, что ли? – Голос призрака зазвенел от сдерживаемого с трудом бешенства.

– Нет, ни в коем случае! – Я в притворном ужасе округлила глаза и замотала головой. Мило улыбнулась и добавила: – Я ведь не Джестер. При всем своем желании я не могу причинить вам никакого вреда или боли.

– Тогда к чему все твои рассуждения?

– Мне просто интересно знать, что будет с вами, если меня убьют, – серьезно сказала я. – Знаете, барон… Я ведь в некотором смысле привязалась к вам. Наверное, я могу назвать вас своим единственным другом в этом безумном мире.

– Лариса, ты же в курсе, что на меня не действует магия внушения? – с нескрываемым скепсисом поинтересовался Гейб, явно не поверив моим словам.

– А при чем тут это? – Я кокетливо взмахнула длинными ресницами и смущенно потупилась. – Барон, я говорю чистую правду. – Доверительно понизила голос, стараясь, чтобы мои слова прозвучали как можно убедительнее: – Вы мне очень нравитесь как личность. Я в курсе вашей непростой семейной истории. И считаю, что вы поступили очень благородно и по отношению к жене, и по отношению к сыну. В вашем мире, как я успела убедиться, с женщинами не принято церемониться. Однако вы… О, вы для меня настоящий идеал мужественности и благородства.