Ужас глубин

— Потому что, если мы здесь напоремся на какие-нибудь неприятности, именно Коул вас из них вытащит, — отрезал Бэрд. «Потому что мы — одна команда. Потому что он мой товарищ». — Даже с морской болезнью.

Он все надеялся, что оператор гидролокатора устанет и попросит его понаблюдать за экраном. Но парень просто прилип к сиденью. Бэрд отошел к небольшому столику с картами и стал ждать Коула. Теодор и Яну втиснулись рядом, уселись на какой-то ящик, чтобы не мешать морякам, ходившим туда-сюда. Бэрд, не любивший впускать людей в свое личное пространство, подумал, что он, наверное, не создан для службы на подлодке.

Он уже начинал серьезно раздражаться, когда парень, сидевший за гидролокатором, резко развернулся и окликнул Гарсия:

— Сэр, посмотрите на это. Должно быть, это «Незарк». Мне кажется, похоже на корпус судна.

Теодор вскочил с ящика, словно подброшенный пружиной. Вокруг экрана сразу столпилось столько людей, что Бэрду ничего не удалось разглядеть.

— Видно очень хорошо, — произнес Теодор. — Это корабль класса «Гелен». Смотрите на силуэт, его очень легко распознать. Эй, посмотрите, в корпусе пробоины! Я вижу пробоины!

— Вот вам и ваш фрегат, — произнес Гарсия. Все отступили назад, и Бэрд наконец смог взглянуть на экран. «Да, — сказал он себе, — изображение прекрасное». Перед ним была черно-белая гравюра; фрегат лежал на боку, и в левом борту, ниже ватерлинии, виднелись две огромные дыры. — Надо сообщить об этом на базу.

Оператор продолжал рассматривать экран:

— Сэр…

— В чем дело?

— Сэр, чертовщина какая-то. Там движение.

Бэрд решил, что Теодор заметил какое-то морское животное. Океан кишел рыбой и китами, и из гидрофонов постоянно доносились разнообразные звуки, словно в джунглях. Бэрд никогда не видел живых существ с помощью гидролокатора, поэтому он поднялся и подошел посмотреть.

Нет, движущийся объект в реальном времени прибор показывал не так уж четко. Но Бэрд понял, что неясные очертания принадлежат не киту. И это наверняка не был косяк рыб. Он не сразу сообразил, на что смотрит; казалось, будто невидимая рука взрезала морское дно, словно расстегнулась молния. Под лежавшим кораблем что-то поднималось из камней и песка, вздымая облака мути.

Гарсия схватил микрофон:

—  Аварийное всплытие! — Несмотря на невероятное зрелище, он казался странно спокойным. — Всплываем, всплываем, всплываем! Продуть цистерны!

Кто-то включил аварийную сигнализацию. Сирена взвыла три раза, и внезапно лодку наполнил шум сжатого воздуха, подаваемого в балластные цистерны. Палуба у Бэрда под ногами накренилась под углом сорок пять градусов, словно доска для серфинга. Он ухватился за ближайший предмет, надеясь, что это не клапан и не рычаг. Карандаши и другие незакрепленные предметы попадали со стола и покатились по палубе.

«Коул, наверное, уже залил блевотиной весь торпедный отсек, — подумал Бэрд. — Плавание получилось напряженное».

Казалось, они никогда не доберутся до поверхности. Желудок Бэрда парил, словно в невесомости, затем с силой врезался в брюшину — это «Милосердный» взлетел в воздух, как резвящийся дельфин, и снова ударился о воду.

— Рулевой, полный вперед, смотрите за флангом. — На языке Гарсия это означало: «Убираемся отсюда к чертовой матери!» Он взглянул на Бэрда, словно надеялся, что тот прольет свет на это невероятное происшествие. Вот что бывает, когда ты ведешь себя так, как будто знаешь все на свете. — Сейсмическая активность. Больше ничего не может быть. Лава. Линия сброса.

— Это биологический объект, — возразил Бэрд, сам не зная, намочить ли в штаны или попросить Гарсия погрузиться снова. — Это живое существо.

— Я пойду посмотрю, — объявил Теодор. — Вы откроете рубку? Да?

—  Япойду посмотрю.

Бэрд направился к люку. Ему приходилось взбираться на тесный открытый мостик достаточно часто, так что он делал это механически, но никогда — сразу после всплытия в открытом море. Металл был холодным, мокрым и скользким; даже без брони здесь было крайне тесно. Он нашел опору для ног — два каких-то металлических выступа — и уперся локтями в верхний край.

Есть ли там что-нибудь?

Нелегко заметить предмет на поверхности моря, если оно неспокойное, как запруда у мельницы. Сегодня оно отнюдь не походило на запруду. Однако Бэрду это не помешало.

Метрах в ста от левого борта лодки какой-то предмет пробил одеяло из белой пены.

Это был чертов стебель, точь-в-точь как сказал Дом. Искривленный, нехорошего вида стебель.

Нет, это все-таки был не стебель, это был какой-то хобот, тянувшийся вперед, словно огромная рука — рука без тела, без мозга. И вдруг из этого «хобота» посыпались существа, живые существа,похожие на крабов, с шестью огромными членистыми ногами, каждое размером с собаку. Одно из них на мгновение застыло на краю стебля, словно ныряльщик, перед тем как прыгнуть вниз с доски.

Оно светилось, и Бэрду это свечение совсем не понравилось.

«Светляки. Еще светляки. Другие светляки. О… черт!»