Ужас (ЛП)

— Ага. Если достаточно постараешься, сможешь заставить пушистых кроликов убежать в страхе.

Блейк ударил Джеймса по руке. Довольно сильно для мальчика-ботаника. Джеймс поморщился.

— Ой. Это... — он украдкой взглянул на Лизу. — ...почти щекотно.

«Конечно, Джеймс». Лиза слегка улыбнулась, увидев явную досаду на его лице, но другая, гораздо менее приятная мысль только что пришла ей в голову. Если Блейк прав, и спрятано действительно тридцать две фигуры, то задача, стоявшая перед ним, внезапно показалась более сложной. Шахматные фигуры были маленькими, и поиск их всех мог легко занять несколько часов, даже с тремя или четырьмя участниками в команде. «А что, если мы не найдем их все?»

Не похоже, чтобы ГМ стал бы держать их здесь, пока они этого не сделают.

Лиза решила, что Вэл повезло больше. «Наверное, нет», — подумала она и вздрогнула. Штрафное наказание. Одно название вызывало у нее дурноту.

***

Комната с компьютером вела в длинный, сужающийся коридор, который создавал тревожное впечатление, что стены смыкаются. Отсутствие хорошего освещения создавало иллюзию, что пол находится под наклоном, как перекошенные углы сцен погони в фильмах ужасов. Вэл даже не осознавала, что задержала дыхание, пока не добралась до лестницы и не начала громко дышать, как рыба, вытащенная из воды...

И тут же оказалась в другом лабиринте коридора, который она не узнала. ГМ — Гэвин — должно быть, нарочно отвел ее в противоположное крыло дома. Так что он, без сомнения, мог отправить ее в еще один штрафной раунд. Она ударила кулаком по стене, желая, чтобы это было его высокомерное лицо.

— Сукин сын, — прошептала она, чувствуя, что вот-вот расплачется. Она чувствовала себя мышью, которую мучает кошка.

«Почему? Потому что она отвергла его ухаживания в темноте? Потому что отказывалась поддаваться своему страху или ему? Я разрываюсь на части. Я не могу бороться с ним так, как раньше...»

А он на это рассчитывает.

— Валериэн?

Вэл оттолкнулась кулаком от стены и резко обернулась. Голос мужской, и она могла разглядеть в темноте белую рубашку говорившего, но черты его лица были размыты в темноте. Но это не ГМ. В голосе не звучало уверенности Гэвина и собственнической манеры произносить ее имя, как будто она принадлежала ему. Потому что, по его мнению, это уже так и было. «Боже, как бы мне хотелось иметь фонарик».

Она прищурилась, как будто это могло помочь.

— Кто там? — Это не Гэвин, и он ей не знаком. На самом деле это могли быть только два человека. Брент, или...

— Джейсон.

Здорово. Самый противный. Она облизнула губы.

— Что ты здесь делаешь?

— Мы уже начали следующий раунд. Уверен, что твои товарищи по команде расскажут тебе об этом, — его голос сочился самодовольством. — Как там штрафной раунд?

— Просто потрясающе, — решительно сказала она. — Потому что, знаешь ли, название предполагает именно такое времяпрепровождение. Не думаешь?

— По-моему, ты ведешь себя как стерва, — сказал он обманчиво приятным голосом.

Раздражение пробежало по ее спине, как дрожь.

— Извини, — язвительно сказала она, пытаясь сохранить достоинство. — Я заблудилась, и было темно, и я сейчас не в лучшем настроении... — Плюс мой психопат-преследователь здесь, в этом доме, угрожал моим друзьям, угрожал мне, если скажу хоть слово, и он пугает меня, и я чувствую, как он смотрит на меня, и чувствую его дыхание на своей шее каждый раз, когда оборачиваюсь...

Вэл с трудом сглотнула и добавила:

— Это не называлось бы штрафным раундом, если бы было весело, верно?

Джейсон издал неопределенный звук, который прозвучал дальше, чем раньше... он уходил! Вот засранец!

— Подожди! — в панике закричала она. — Куда ты идешь?

— У меня нет времени на болтовню.

Болтовня? Это вопрос жизни и смерти.

— По крайней мере, ты знаешь дорогу обратно в гостиную?

— С другой стороны дома все чисто, Вэл.

«Я знаю это. Злобный ублюдок. Ненавижу тебя».

— Ты можешь отвести меня туда?

Еще одна пауза.

— Что я получу за это?

— Э-прости?

— Что ты готова предложить мне в обмен на мою помощь? — повторил он, как будто она тупая.

Шахматная фигура вместе со странным посланием лежала забытая в кармане ее джинсов, иначе она могла бы предложить ее в качестве возможного козыря. Вэл лихорадочно соображала, пытаясь придумать какое-то решение. Но в голову ничего не шло.

— Мне нечего тебе дать.

— О, я думаю, что есть, — ее желудок неприятно скрутило, когда он сделал шаг в ее направлении.

«Нет, — подумала она. — Пожалуйста, только не он тоже».

— Ты ведь дружишь с Лизой?

— Лиза? — Потребовалось мгновение, чтобы ее лихорадочные мысли сошлись воедино. Когда он не поправил ее, она осторожно сказала:

— Да. И что?

— Давай назовем это вопросом личного интереса.

Прозвучала так, как сказал бы ГМ. Ее недоверие усилилось. Если Джейсон решил подражать Гэвину, это само по себе говорило о многом.

— О чем ты говоришь?

— О, ничего плохого. Всего несколько простых вопросов. Какая у нее любимая музыка и так далее.

— Она тебе нравится. — Вэл оцепенела от осознания этого, не зная, вызвано ли оно облегчением или страхом.

— Довольно детское определение, но да. Она мне нравится.