Ужас на крыльях ночи

– Мне зажигалка не нужна, – ответила я, – можете ее себе навсегда оставить. Но амулет верните, он приятелю принадлежит.

– Не волнуйтесь, все отдадим, – заверил Андрей.

Глава 32

Домой я вернулась поздно и в холле увидела Светлану.

– Есть будете? – зевая во весь рот, осведомилась она.

– Спасибо, не хочется, – ответила я.

– Ну и хорошо, – оживилась Света. – Побегу сериал досматривать, интересный очень. Потом таблетки гомеопатические от бессонницы съем и на бок завалюсь. Не хочу ночью просыпаться и в туалет идти. Вдруг Чупа снова в особняке разгуливать будет? Нет у меня желания с ней в коридоре сталкиваться, помру на месте от ужаса! А лекарства наглотаюсь, и в сортир не потянет. И не очнусь, даже если жуть прямо над моей кроватью нависнет.

Я хотела предупредить Свету, что снотворное средство никак не влияет на реакцию мочевого пузыря, и если она, как обычно, выпьет на ночь литровый чайник своего любимого облепихового напитка, то, не проснувшись, когда ее потянет в туалет, она тихонечко описается в кровати. Но потом решила промолчать – не было сил слушать стоны Светланы по поводу Чупы. День выдался хлопотным, хотелось поскорее улечься в постель, мирно поиграть на айпаде в бродилку и посмотреть фильм.

Быстро приняв душ, я сделала себе бутерброды, заварила фруктовый чай, прихватила коробку конфет, отнесла все в спальню, взбила подушку, устроилась на кровати, накрылась одеялом, налила в кружку напиток, включила DVD-проигрыватель и взяла кусок хлеба с сыром. Конечно, есть в кровати нехорошо. И лопать поздним вечером булку, намазанную сливочным маслом, не посоветует ни один диетолог. Но ведь это так вкусно! Зато чай у меня без сахара. Что страшного, если я полакомлюсь шоколадками? И вообще я не испытываю ни малейших мук совести от того, что сейчас нарушаю здоровый образ жизни.

Так, где восьмая серия моего любимого сериала о храбрых копах, способных размотать клубок самых запутанных преступлений? Я откинулась на подушки и стала наслаждаться ужином.

Большинство мужчин полагает, что женщина испытывает счастье, когда покупает себе кучу новых вещей. Кто бы спорил, шопинг – прекрасная вещь, помогающая лучше любого психотерапевта. Но, поверьте, по-настоящему женщина впадает в эйфорию, когда она, приехав после тяжелого дня домой, скидывает узкие туфли на высоком каблуке, а потом, приняв душ, натянув старую уютную пижаму и намазав личико толстым слоем крема, заваливается под одеяло, чтобы посмотреть любимое кино в компании с вкусным ужином. Знаете, мне в этот момент никто не нужен. Даже молодой, красивый, страстно влюбленный в меня олигарх, протягивающий коробочку с обручальным кольцом.

Расторопные полицейские быстро вышли на след преступника и обнаружили все улики, серия близилась к завершению. Я слопала все бутерброды, выпила чай, благополучно задремала, и тут раздался телефонный звонок.

– Разбудил тебя? – спросил Леонов. – Извини, не посмотрел на часы, хотел рассказать про Владыкина.

– Ты выпил? – спросила я. – Голос какой-то странный, словно язык плохо тебя слушается.

– Я почти не употребляю алкоголь, конфета во рту, – после короткой паузы объяснил Леонов. – Так вот, Петр Германович Владыкин ранее имел паспорт на имя Петера Германовича Вайнштейна. Окончив школу, он поступил в мединститут в Свердловске. Почему отличника с золотым аттестатом понесло на Урал? Ведь вроде бы способного абитуриента должны были с распростертыми объятиями встретить в московском вузе. Но давай вспомним рассказ бывшей его соседки Анастасии Яковлевны про фамилию и национальность Петера, о совете, который ему дал член приемной комиссии столичного вуза, и о том, что Вайнштейн сдавал вступительные экзамены в начале пятидесятых прошлого века, когда в СССР махровым цветом цвел антисемитизм. В Свердловске Петер получил диплом, попал в аспирантуру, успешно защитил кандидатскую диссертацию, проработал пару лет в клинике. В шестидесятых он вернулся в столицу, где женился на восемнадцатилетней Антонине Владыкиной. Думаю, тесть во всем помогал любимому зятю, в том числе и с пресловутым пятым пунктом, после свадьбы Петр стал указывать в анкете национальность – «русский». Ой!

– Что случилось? – спросила я.

– Язык прикусил, – простонал Леонов. – Больно-то как…

– Перестань жевать конфеты! – велела я. – Мало того, что говоришь неразборчиво, так еще и поранился.

– Детей в семье долго не было, – продолжал Федор. – То ли не получалось, то ли супруги удачно предохранялись. Но в конце концов родилась Ирина. Антонина сразу бросила работу, стала воспитывать дочку, трудиться она более не пошла. Это все.

Послышался уже знакомый мне звук, смахивающий на треск.

– Лекарство открываешь? – догадалась я. – Ты мне наврал про язык и конфету, зубной болью мучаешься. А ну, признавайся, у тебя щека опухла?

– Ммм, – простонал Федор. – Знаешь, когда другие люди на зубную боль жаловались, я им не верил, считал, что они просто нетерпеливые, этакие нежные бутоны. Подумаешь, поноет и пройдет. Так ведь и правда жуть как ломит!

– Собирайся, – приказала я.

– Куда? – испугался Федя.