Ужас по средам

– Ага, и меня. Привык, видно, что все вокруг него с рождения пляшут. Синдром серебряной ложки во рту. Знаешь, у меня такое впечатление, что он ее любит больше, чем она его, но его это как будто устраивает, а она рада, что ей есть на кого опереться. Я пытался объяснить им обоим насчет ограниченных ресурсов полиции.

– Понятно. Ну, мы-то с тобой оба знаем, насколько я вообще ограничена в своих действиях. Мне и дело это дали потому только, что наш шеф лично знаком с редактором газеты, где работает Элис, а я скоро ухожу в декрет. Видимо, он считает, что делать тут особо нечего и я справлюсь, не вставая из-за стола.

– А тебе как кажется, Мел?

– Ну, про Тома я тебе уже сказала, он чист. Мы его как следует проверили, но ничего не обнаружили. Ну карьерист, это о нем все говорят. Однако на службе к нему хорошо относятся. Птица высокого полета. Он, можно сказать, популярен. Короче, комар носа не подточит. И каждый раз, когда Элис попадала в очередную переделку, он был в суде.

– Тогда кого ты подозреваешь? Сырная проволока – это не ниточка? Элис говорила мне, что ты долго ее об этом расспрашивала. Странная угроза, правда?

– Мы опросили всех продавцов из продуктовой лавки, где она обычно отоваривается, и из супермаркета тоже, и ничего, чисто. Так что, я думаю, надо искать бывшего бойфренда или кого-то, обиженного какой-нибудь ее статьей. Хотя это как искать иголку в стоге сена – я про обиженных. Оказывается, репортеры столько пишут – уму непостижимо. Я и не подозревала, что они такие плодовитые. Элис иногда пишет такие статьи, с личностным подтекстом, знаешь, что немудрено, если они капнули на мозги какому-нибудь психу. Ну а тебя зачем наняли, Мэтт?

– Чтобы я приглядывал за ней по средам и выяснил, на самом ли деле этот день имеет такое значение.

– То есть тебя приставили к ней для охраны? – Мелани выразительно поднимает брови. – Ты теперь телохранитель? Типа Кевин Костнер[5]? Вот не думала, что это в твоем стиле.

Залившись краской, Мэтью допивает кофе.

– Я бы и не взял, Мел, но очень уж она славная, эта Элис. А такие случаи, как у нее, сплошь и рядом плохо кончаются, ты же знаешь. Без круглосуточного наблюдения тут вообще нечего делать. Я предупредил их обоих, что в телохранители как таковые не пойду, но раз в неделю на двадцатичасовое дежурство согласен.

Мелани тяжело вздыхает:

– Ясно. Знаешь, строго между нами: я рада, что ты тоже работаешь по этому делу, потому что прекрасно знаю – людей мне дадут только в самом худшем случае, то есть если ситуация будет накаляться. Криминалисты ничего пока не нашли, видимо, тот, кого мы ищем, хорошо знает, что делает. Кстати, меня волнует мать Элис. Либо она и есть настоящая жертва, либо мы что-то упустили. Может, он втянул ее, только чтобы накрутить Элис? Мы проверяем финансы. Возможно, ее смерть кому-то выгодна.

– А что за система безопасности в ее доме престарелых?

– Нормальная. Везде камеры, на входе охрана. Я велела нашим патрулям заглядывать к ним каждый день, чтобы не расслаблялись. Но порядок они соблюдают четко. – Сделав паузу, Мелани продолжает: – Может, и тебе к ним заглянуть, для верности? Например, попробуй заболтать их так, чтобы они позволили тебе пройти внутрь. Это не по протоколу, и если они купятся, значит, нарушают. Ну, если у тебя, конечно, время будет.

– Отличная мысль. Конечно, будет. – Мэтью, вздохнув, смотрит бывшей коллеге прямо в глаза:

– Скажи, Мел, а ты вспоминаешь дело Рейчел Аллен?

Она кивает.

– Вот и я тоже.

Когда они оба были еще студентами, в Девоне завелся преследователь, и его дело стало для них чем-то вроде учебного пособия. Мэтью и Мелани как раз приставили к команде, которая им занималась. Одна официантка, девушка лет двадцати с небольшим, жаловалась на приставания бармена. Она ему нравилась, он стал ей звонить, слать сообщения. Девушка не отвечала, поклонник совсем потерял голову, слал ей домой букеты, конфеты, плюшевых мишек. Бармен не распускал руки, приводов в полицию у него не было. Старшие коллеги поручили Мэтью и Мелани следить за развитием событий и докладывать обо всех деталях. Одна студентка даже выговор получила, когда во время обсуждения ситуации пошутила: «Жалко, что мне никто не шлет конфеты и букеты».

Но в целом в команде, которая вела это дело, преобладало мнение, что бармен – парень безобидный, а любовь у него со временем рассосется. Один из коллег постарше даже намекнул Хиллу, что они зря теряют время…

А потом Рейчел Аллен нашли задушенной в ванной. Мэтью до сих пор не забыл фотографии с места преступления.

Бармен забрался в квартиру через окно, а когда Рейчел начала визжать и звать на помощь, в голове у него что-то щелкнуло, он схватил пояс от ее халата и задушил им девушку. На допросе он говорил, что знал: им суждено быть вместе. «Но Рейчел сопротивлялась…»