Ужас в белом доме

– Все твоя восточная мудрость? – Монтрофорт глянул на него с неодобрением.

– Тебе бы, Сильвестр, тоже не вредно ознакомиться с ней. В библиотеках ты, конечно, этого не отыщешь, – но если знать, где смотреть, можно найти такие книги, в которых о нашем деле сказано все – абсолютно все, что нужно о нем знать, Сильвестр.

– Я, милый мой, верю в технологию. В нее и ни во что больше, – ответил Монтрофорт.

Настроение его улучшилось, он даже поднял кресло на шесть дюймов над полом – и теперь победоносно поглядывал на Дилкса сверху вниз.

– А я, – заявил Дилкс, – верю в Синанджу.

– Что это еще за Синанджу?

– Древний орден наемных убийц. Создатели боевых искусств Востока. Победители невидимых битв. На протяжении тысячелетий они успели послужить всем государствам мира. Существует древняя поговорка: «Если Дом Синанджу в бездействии – значит, остановился мир. Но если Дом снова в пути – мир опять начал вертеться».

– Они вроде корейцы, да? – спросил Монтрофорт.

Он слегка улыбнулся, глядя, как неуловимый, неподражаемый, непогрешимый Дилкс продолжает с задумчивым выражением вертеть в пальцах пластиковую фишку.

– Корейцы, да – то есть были ими. Говорят, что последний Мастер Синанджу сейчас где-то доживает свой век. Древний старик – наверняка давно отошел от дел, если еще не умер. Никто ничего не слышал о нем. Что это с тобой, Силли? У тебя такой вид, будто ты жабу съел.

– Никто ничего не слышал о нем – это, конечно, верно, – ухмыльнулся Сильвестр. – То есть было верным – до сегодняшнего дня. А точней сказать, до вчерашнего. Зовут этого Мастера Чиун, лет ему эдак за восемьдесят, и вчера он сидел тут на том самом стуле, на котором сейчас восседаешь ты.

Пластиковый кругляш упал с легким стуком на пол. Дилкс так резво вскочил на ноги, будто стул под ним оказался подсоединенным к генератору электростанции в Смоук-Райз.

– Он был здесь!?

– На этом самом месте.

– А что он здесь делал? О чем он с тобой говорил?

– Он сказал, что Америка – упадочная страна, поскольку здесь не питают должного почтения к ассасинам. И что в Америке упадочное телевидение, поскольку не способно более к настоящему искусству. И упадочное население – и белые, и черные, и большинство желтых, ибо они представители неполноценных рас. И что он искренне сожалеет о том, что не смог познакомиться со мной в годы моей молодости – с его помощью я не стал бы таким, какой я сейчас, но теперь уже слишком поздно. Вот так мы и побеседовали.

– Но зачем он приходил к тебе Силли?

– Да все очень просто. Он нанялся охранять президента Соединенных Штатов – от своих собратьев или их коллег.

Монтрофорт довольно осклабился. Губы Дилкса были плотно сжаты.

– Я тебе и еще одну вещь скажу, Дилки. Он был одним из тех двоих, кого вчера нужно было ухлопать Пруэлу.

– Ты пытался убить Мастера Синанджу? – тихим голосом спросил Дилкс.

– Ага. И еще раз попробую.

– Теперь понятно, почему твоему Пруэлу так не повезло, – Дилкс нервно оглянулся назад, словно опасаясь чего-то. – Сильвестр, мы с тобой партнеры уже не первый год, так?

– Так. И что дальше?

– Так вот, партнерство наше подошло к концу, – Дилкс выпрямился. – Можешь вычеркнуть меня из своего списка.

– Чего? Из-за этого восьмидесятилетнего корейца?

– Я могу быть самым лучшим убийцей в западном полушарии...

– Ты и есть, – кивнул Монтрофорт.

– ...Но в сравнении с этим восьмидесятилетним Мастером я просто сапожник, Силли.

– Да он же дряхлый старик, – возразил Монтрофорт. Его искренне позабавил подобный поворот дела. Приятно было видеть, как этот непроницаемый чистоплюй Дилкс вдруг впал в панику. На его загорелом лбу даже выступили капельки пота. – Старость – не радость, – добавил он.

– Тем не менее, я все же хочу дожить до нее. И возвращаюсь в Африку.

– Да? И когда же?

– Немедленно. Можешь играть дальше в свои игрушки – один. Желаю удачи, Силли.

Не дожидаясь ответа, Дилкс ступил на плитку пола, отпиравшую дверь, створки раздвинулись и едва успели сомкнуться за его спиной, как о них грохотом разлетелась чернильница, пущенная вдогонку обезумевшим от ярости Монтрофортом.

– Трус! Баба! Кисейная барышня! – Монтрофорт орал, что есть мочи, зная, что даже у самого лифта Дилкс услышит его. – Трус! Вонючка! Мозгляк! Желтобрюхий засранец!

В кабинете воцарилась тишина. На губах мистера Монтрофорта играла блаженная улыбка.

Глава тринадцатая

– Вон, видал?

Римо указал на стальные конструкции купола, вздымавшиеся над их головами. Они с Чиуном стояли в здании Капитолия, неподалеку от главного входа.

– Это тот самый дом, где живет Конституция? – спросил Чиун.

– Не знаю. Наверное.

– Я хочу посмотреть на нее.

– Это еще зачем?

– Пожалуйста, не спорь со мной, Римо, – Чиун поморщился. – Столько лет я слышал, что мы нарушаем Конституцию, чтобы все остальные могли ее соблюдать. Теперь я хочу сам увидеть эту Конституцию, чтобы понять, стоит ли то, что мы для нее делаем потраченных нами усилий.

– Именно она, к твоему сведению, посылает в твою деревню золото, папочка.