Ужасная саба и ее хозяин

— Ну, положим, вы должны были выяснить, что этот дом только наполовину собственность мистера Дейна. Или вы не удосужились выяснить даже это? Впрочем, — тут в голосе Лейтис появилась царственная снисходительность, — поскольку уровень компетенции, проявленный СИ7, настолько высок, чтобы не знать даже таких вещей, мы лучше действительно покинем помещение, иначе вы не справитесь со столь сложной проблемой.

— Я тебя люблю, и ты у меня потрясающая умница, — тихо шепнул Эйдан ей на ухо и поцеловал в щеку. Потому что она только что подсказала ему отличную идею, которая ему самому в голову, увы, не пришла. Из дома и впрямь было лучше просто уехать и все, чтобы они его опечатали и ничего не трогали. А вот что касается компании, ситуация была иной. Он развернулся к Бруку и сказал уже громко: — Однако я бы хотел заметить, что "Дейн Дефеншен" владеют в различных долях четыре человека. То есть, еще трое, помимо меня, так что я настоятельно требую наложить арест только на принадлежащую мне часть имущества. То же касается и корпоративных счетов компании, — они будут пересчитывать активы до вечера, как минимум, и то если очень постараются. На самом деле, по коронным расследованиям арест старались наложить моментально и тотально. Эйдан это знал, потому решил, что лучше дать приставам все сделать без горомкого скандала: чем меньше людей узнают о происходящем, тем лучше. Но сугубо формально он имел право на озвученное сейчас требование, и это был отличный способ потянуть время, не вызывая лишнего шума. Эйдану нужно было время, чтобы что-нибудь предпринять, хотя бы немного.

— Я вас понял, мистер Дейн, — сказал Брук и принялся звонить по телефону, для чего вышел на кухню.

Тэвиш ушел паковаться под присмотром судебных приставов, и, оставшись наедине с ним, Лейтис немедленно прижалась к Эйдану и спросила, глядя на него огромными перепуганными глазами:

— Дени, родной, а у тебя есть план, что нам делать?

Его любимая несчастная девочка, за что ей все это. Эйдан и впрямь не переживал насчет себя, он и с худшим справлялся, но видеть, как сильно герцог мучает собственную дочь, было невыносимо. Ее хотелось обнять, а Уистена Йорвика — все-таки заказать Крейну. А потом уехать из Нортумбрии и никогда не возвращаться. Лишь бы все это прекратилось, лишь бы Лейтис не переживала и не страдала. Он крепче прижал ее к себе, поцеловал в губы коротко и нежно, погладил по голове и сказал:

— Девочка ты моя бедная, совсем напугалась. Я его как раз обдумываю, так что у меня есть две трети плана, примерно, — ласково и насколько мог уверенно. — К приезду в гостиницу, я думаю, он будет готов целиком. Я справлюсь, родная, обещаю. Оставлю вас с Тэвишем в номере — и займусь осуществлением плана. Макни в задницу позиционные войны, это должно прекратиться сегодня же, совсем, полностью, целиком, — на самом деле, он понятия не имел, сработает ли этот почти готовый план, потому не спешил делиться его подробностями. Безумная была идея, честно сказать, но другие бы сейчас и не сработали. И еще — Эйдан действительно не собирался больше отбиваться от нападок его высочества. Тот сам выбрал войну на уничтожение, в конце-то концов. Что ж, значит так и будет.

Разумееся Лейтис напугалась, еще как. А еще в этот момент ей хотелось, чтобы их связь не была такой крепкой, чтобы Эйдан не переживал вместе с ней так сильно, ему нужны силы, чтобы справляться, а не ее психи. И она старалась держаться. Она старательно не думала обо всем ужасном: о том, что попытка быть с ней Эдану стоит всей его жизни. Так что она крепилась.

Когда они собрались и, нагруженные коробками, пошли к ее флаеру, Лейтис сказала:

— Садись за руль, милый. Я не знаю, где эта гостиница, да и вообще, тебе нас из этого вывозить.

Конечно, можно воспользоваться навигатором, но пусть лучше берет дело в свои руки Эйдан. Лейтис не так давно и уверенно водит, и не доверяет себе настолько, чтобы думать, будто в психованном состоянии она сможет управлять флаером, не устроив аварию.

— Спасибо, моя хорошая. Я постараюсь вывезти вас из этого быстро, — ответил Эйдан, заботливо усадил ее на переднее сидение, пока Тэвиш заканчивал грузить коробки в багажник и устраивался на заднем, поцеловал и сел за руль.

В дороге Эйдан, по большей части, молчал, и даже если бы Лейтис не чувствовала его — уже по лицу было видно, что он думает, глубоко и напряженно. А ведь ему еще за дорогой следить. Так что Лейтис старалась его не отвлекать, хотя психовала и по этому поводу тоже. Эйдан всегда быстр находил решения, все время старался что-то сразу предпринять — и эти долгие явно непростые размышления лучше, чем чтобы то ни было, свидетельствовали о том, что дела обстоят паршиво. Он наверняка что-то придумает, не может не придумать, это же Эйдан. И попытается сделать, конечно… Но Лейтис не верила, что все будет хорошо, совсем не верила, только все больше и больше пугалась. Теперь она думала, что Эйдан наверняка предпримет что-то опасное, слишком уж хорошо она ощущала его яростную решимость. И с ним случится что-нибудь плохое. И все будет плохо.