Ужасная святочная история (СИ)

  Следующие недели три Санту постоянно кто-нибудь находил и избивал. Активисты ЛГБТ наваляли Санте за то, что он, по их мнению, некорректно оперирует гендерными определениями, называя мальчиков мальчиками, а девочек девочками, тогда как сами дети ещё не определились с выбором пола. Кроме того Санта, по их словам, начисто игнорировал остальные гендеры, чем, безусловно, ущемлял их права и оскорблял их внутреннюю сущность.

  Воинственные феминистки навешали Санте тумаков исключительно за то, что он - мужик, шовинистически узурпировавший право олицетворять рождественский праздник и тем самым унизивший всех женщин. Ведь что мы празднуем в рождество? Рождение младенца Иисуса. А рожают, как известно, женщины, значит логичнее всего было бы сделать символом Рождества женщину, а не старого, жирного и заросшего волосами мужика. К тому же, обращаясь к детям, Санта всегда говорит "мальчики и девочки", вместо "девочки и мальчики", опять-таки демонстрируя свинский мужской шовинизм.

  Бродячий христианский проповедник набросился на Санту, обвиняя его в том, что тот незаслуженно носит титул "Санты", т.е. святого, тогда как известно, что папский престол, периодически проводящий ревизию и лишающий сана тех святых, кто был причислен незаслуженно или при мутных обстоятельствах, лишил Николу святого сана аж чуть ли не сто лет назад. А значит никакой Санта не святой!

  Борцы с педофилией нашли и отмутузили Санту за его якобы нездоровую тягу к детям, интерпретируя рождественскую раздачу подарков как особо изощрённую прелюдию к скрытому сексуальному домогательству.

  Едва ли не ежедневно Санта от кого-нибудь огребал - то от прохожих, у которых неумело выпрашивал подаяние, то от обдолбаных подростков, которым было по приколу врезать бомжу, то от других бомжей... Он хорошо умел дружить и ладить только с детьми и животными, и совершенно не знал, как выстраиваются, зачастую инстинктивно, жёсткие иерархические отношения среди взрослых в жуткой и безжалостной среде городского дна.

  То, чего ни с одним святым за всё время существования христианства не мог сделать сам дьявол, с успехом проделали люди. Бесконечная череда мытарств, лишений и побоев сломила дух Санты и повредила его рассудок. Уже к Крещению Господню никто бы не узнал в грязном, вонючем и явно помешанном бомже бывший символ Рождества - розовощёкого пухлого добряка на оленьей упряжке. Волшебство окончательно покинуло Санту, он в полной мере начал ощущать на себе весь груз прожитых лет и всю тяжесть человеческого безразличия и отчуждённости.

  Бродя по свалкам и городским окраинам, он еле-еле переставлял ноги, незажившее после многочисленных побоев тело нестерпимо болело. Постоянно видя во сне, как ему поджаривают шокером мошонку, Санта начал мочиться по ночам.

  Жил он преимущественно на помойках и в подворотнях, питался объедками и заливал горе дешёвым вискарём, если за день удавалось наклянчить денег на бутылку.

  Несмотря на то, что по ТВ целыми днями крутили его фото, называя опасным террористом и прочими нехорошими словами, ни один коп не обращал внимания на опустившегося бродягу. По какой-то непостижимой причине борода и волосы у Санты перестали расти, наоборот, они начали выпадать. Санта стремительно лысел. Вдогонку за волосами начали расшатываться и выпадать зубы, вследствие чего некогда пухлые щёки ввалились. На бомжовой диете Санта стремительно исхудал и из бодрого толстяка превратился в копию узника Бухенвальда.

  Все чувства и эмоции, наполнявшие прежде Санту, бесследно улетучились. Их сменили апатия, тупое равнодушие и безысходность. Без оленей, саней и подарков Санта не представлял себе жизни, она потеряла для него смысл. Ведя бессмысленное существование, Санта заполнил его саморазрушением, пристрастившись к дешёвому вискарю.

  То было первое Рождество, проведённое западнохристианским миром без Санты, однако западнохристианский мир настолько погряз в грехах, пороках и лицемерии, в повседневных делах, в реальных и надуманных проблемах, что совсем-совсем ничего не заметил. Есть ли Санта, нет ли Санты - всем было пофиг. Дети сидели, уткнувшись в компьютерные игры и видеоприставки, нарядная рождественская ёлка мало что для них значила. Князь мира сего - не дьявол, князь мира сего - суета сует.

  За все эти дни Санта ни от кого не услышал доброго слова. Потрясение, вызванное постоянным насилием, и разочарование в человеческих добродетелях заставили Санту морально и физически опуститься. Рождественский святой превратился в невменяемого старикашку, каких немало можно встретить на улицах любого города (увы, такова изнанка современной цивилизации).

  Имей он возможность вернуться в Лапландию, в привычную среду, ему бы удалось залечить телесные и душевные раны, изготовить новые сани и завести новых оленей. Вот только волшебство к нему так и не вернулось, а без паспорта и визы, разыскиваемый всеми спецслужбами Америки, он не мог покинуть страну официальным путём, как обычный человек. В сложившейся ситуации ему только и оставалось, что бомжевать и спиваться...