Ужасный век. Том I (СИ)

Плащ хоть как-то скрашивал уныние от увечья и волнение от внезапно обретённой должности. Тут всё честь по чести: Игги заслужил, с этим никто бы не поспорил. Возможно, никто раньше и не получал плащ в таком юном возрасте. С другой стороны, нанятым на островах аззинийцам они куда быстрее достались: чернокожие оказались уж очень сильными и свирепыми бойцами.

— И кстати, о монетах… надо скинуться для Флори. Её теперь кормить некому.

— Я бы её покормил!

— Кеннет, я тебя ослиным дерьмом накормлю за такие разговорчики.

— Да чо я не так сказал?..

— Знаю я тебя! Без никакой херни, понял? Только прикоснись к ней!

— Да она, может, сама попросит… — пробурчал Кеннет себе под нос.

Позаботиться о вдове Густава виделось необходимым. Во-первых, тот всегда был добрым другом и прекрасным командиром. Во-вторых, девушка вроде как осталась при десятине, хоть никто обозных жён к солдатам и не приписывал. Их всё равно не хватало на всех, само собой, не то отряд стал бы похож на табор кочевников. А молодых и красивых, которые всякому солдату интереснее — того меньше… Но пока Флори в отряде податься было больше некуда, это факт. Нужно о ней позаботиться. Девушка всегда была добра и к Игги, и к остальным. Даже к Кеннету.

Они шли через город, волоча на плечах аркебузы, придерживая фальшионы и тесаки на поясах. Шлемы и кирасы быстро нагрелись под солнцем. Дети глазели на наёмников с интересом, иные женщины — с огоньком в глазах. Но в основном взгляды источали ненависть.

Весь Альма-Азрак винил наёмников за поругание святого города, потому что именно такая версия недавних событий по столице разнеслась. Солдат, которым штурм Фадла дался потом и кровью, это бесило едва ли не больше, чем мураддинов — осквернение святыни.

Утешало лишь одно: Фадл принёс много трофеев, много денег. А эти мудаки так и будут жить в своём дерьме.

Впрочем, вид лагеря напомнил и о другой горечи.

Площадь не была мощёной, в отличие от прочих — обычная земля под ногами, и это очень кстати. Здесь поставили великое множество палаток и тентов, благо что пространства с лихвой хватало, и оградили укреплёнными обозными телегами — не хуже частокола. Местные на всё это смотрели с изумлением: действительно, будто кочевое племя обосновалось в городе.

Но дело-то было не только в нехватке свободных домов.

Штурм Фадла обернулся тяжёлыми потерями: многие умерли за неделю после него, а многие не перенесли дорогу к столице. Отряд сократился на добрую треть. Но раненых до сих пор было полно, а без хорошего лазарета их не выходишь. К счастью, Кресс знал своё дело, подмастерий натаскивал отлично, да и обозные жёны старались изо всех сил.

— Здоров, братушки!

Навстречу Игги и товарищам вышел балеарец Хуан, тоже солдат их десятины. Он успешно приударил за одной из прибившихся к отряду фадлских простолюдинок, а потому лагерь покидать не спешил. Непорядок, конечно — надо бы держаться вместе, но Игги закрыл на это глаза. Хуан на вид был откровенно мерзким: костлявый, нескладный, кривозубый, пучеглазый, весь в прыщах. Но его точно не стоило судить по внешности. Хуан был прекрасным солдатом. Хладнокровным, смелым и очень шустро соображающим в бою. Однако чем он привлёк девушку, на которую было полно желающих посимпатичнее и побогаче — загадка.

— Здоров! Как там Бо?

— Лекари говорят, что нога при нём осталась. Плясать уже не будет, но хоть не на деревяшке.

— Славно!

Лагерь весь шевелился, как улей. Рекруты отрабатывали строевые команды и приёмы обращения с пикой, солдаты в цветах отряда бегали вокруг ограды, подгоняемые офицерами. Часовые отгоняли местных зевак. Туда-сюда сновали подопечные Кресса: тащили вёдра, выносили из лазарета окровавленные тряпки, волокли плетёные корзины и ящики. Немногие здесь носили «ржавые» плащи: почти все солдаты на двойном жаловании расползлись по городу. Им было что проматывать в кабаках и борделях, а простой физической работой ветеранов не нагружали без нужды. Вдруг тревога, а ты уставший?

И было много женщин, конечно. Почти все обозные жёны — здесь, работы им хватало.

— Слыхали про корабли в гавани?

Похоже, Хуан узнал все местные новости, пока Игги с Карлом, Кеннетом и Арджи торчали у себя.

— В гавани кораблей — что прыщей на твоей роже.

— Ха-ха, Кеннет, ха-ха. Ты такой остроумный, шо слов нету. Твоя матушка ночью шепнула — это с пелёнок. С тех пор, как младенцем в выгребную яму уронила.

— Трахни ты мою матушку, батя бы за это пива поставил. А если в жопу — две кружки.

— Отставить! Как дети… что за корабли?

— Балеарские, говорят. Что-то вроде небольшой эскадры. Привезли то ли посла, то ли большого торговца, то ли миссионера. Хер пойми. Только ещё вот какие слухи ходят: моряки не очень похожи на таких, которые в королевском флоте.

— А на кого похожи? На тебя?

— Кеннет, завались!

— Похожи… скажем так, на кого-то вроде нас.