В конце концов, он успокоился и, уже не вслушиваясь в смысл слов, наслаждался звуком ее голоса, украденными у вечности мгновениями… стараясь не думать, как через пять минут беспечную болтовню оборвет вой клаксона, визг тормозов, глухой удар и мерзкий хруст. Костей? Пластмассы?
ДТП. Рядовое скучное ДТП, погибнуть в котором до нелепости обидно. Лариса после работы решила заскочить в кондитерскую через дорогу: прикупить тортик к чаю. Тогда она позвонила уточнить, не хочет ли Андрей еще каких-нибудь вкусняшек. Дразнилась, что у нее есть отличная новость, которую они обязательно должны отпраздновать.
Синий ниссан притормозил перед пешеходных переходом, а несущийся на полной скорости серебряный опель во втором ряду — нет.
***
Восемь-десять. Вибрирующий на столе смартфон, казалось, раскалился — обожжешься, если тронешь. Охрипший динамик умолял ответить. Потом требовал. Угрожал, если немедленно не примут вызов, случится ужасное.
Андрей сжимал несчастную игрушку с такой силой, что еще немного, и набивка прорвала бы швы на глупой морде с глазами-бусинками и полезла наружу. Сегодня он отнес на помойку два пакета с остатками Ларисиных вещей — тех, что не разобрали родственники и отказались взять в церкви. Неужели ему не хватит мужества сделать последний шаг?
***
— Отпусти! Ей плохо там. Больно. А тебе плохо здесь! Пока связь между живыми и мертвыми не разорвана, души — ни твоя, ни ее — не обретут покой.
И с чего эта девчонка-цыганка решила прицепиться именно к Андрею? Ждущему трамвай неопрятному работяге в грязной телогрейке и опухшим лицом, с которого-то и стрясти нечего?
Паршивка все испортила. Или, наоборот, открыла глаза.
«Больно. Мне больно».
Каждый вечер Лариса по-прежнему оживлено, не подозревая об ожидающей ее участи, обсуждала пирожные, подруг и коллег, дразнила секретом, который уже не расскажет, а он за ее трепом о мелочах слышал пробирающий до нутра сип, когда она безуспешно пыталась втолкнуть воздух в пробитые ребрами легкие.
«Мне больно».
Раз за разом, ночь за ночью она умирала на той проклятой мокрой от дождя обочине из-за его эгоизма, из-за нежелания смириться, принять жизнь без любимой.
Осознав это, Андрей собрал волю в кулак и решился отпустить ее.
***
Пять минут. Мужчина не выдержал, потянулся к смартфону, но не успел ответить, как экран погас, и на мир обрушилась тишина.
Вот и все.
Сто двадцать семь, девятнадцать, две восьмерки. Он был уверен, что больше никогда не увидит этот номер. В окна светили уличные фонари. За спиной гудел холодильник. Через стенку привычно лаялись соседи, плакал ребенок.
В душе воцарилась пустота, и вместе с тем с плеч сняли огромный груз, будто он пошел на поправку после долгой затяжной болезни. Кухня неожиданно стала знакомой и уютной, и даже уроненный в кофейную лужу медвежонок показался не таким уж уродливым. Андрей еще минуту смотрел на улыбающуюся фотографию вечно юной жены, а потом опрокинул ее лицом вниз.
Покойся с миром.
Смартфон завибрировал снова. Абонент не определился. По работе? Время позднее, но не секрет, что некоторым клиентам законы вежливости не писаны. Или навязчивый маркетолог с супер-выгодным предложением? Очередные телефонные мошенники? Плевать! Неожиданно ему захотелось услышать звук живого человеческого голоса.
— Папочка, папочка, почему ты не взял трубку?
— Кто это? — выдавил Андрей, ощущая, как мгновенно пересохло горло.
В памяти, вырываясь из омута забвения, всплыли слова патологоанатома о беременности. Он, оглушенный, вышел из морга и зачем-то завернул в цветочный ларек, где по наитию купил медвежонка, собираясь положить в гроб — тогда это показалось правильным. Спустя несколько часов эпизод стерся, утонул в жестком похмелье, порожденном смесью дешевой сивухи и горя, утратил имя и стал еще одним неотделимым камнем в погребшей его лавине под названием смерть Ларисы.
— Мамочка соскучилась. Жди, папочка, сейчас мы придем к тебе.
Андрей ошарашенно уставился на замолчавшую трубку.
Через минуту в замке входной двери повернулся ключ.
Благодарова Анастасия. ЧП на ФМ «Элита»
Страница автора: https://author.today/u/anastasiyablagodarova
Если настоящие вампиры, такие, как в романах, всё-таки существуют, для них настали тяжёлые времена. По отношению к бессмертным сорокалетний период вполне можно назвать началом. Прячутся ли они до сих пор в безлюдных переулках под покровом ночи, выжидая? Если да, то, в принципе, зачем? Что лисам прятаться в запертом курятнике? Вот и те, другие, однажды вышли из тени, без флагов, без оружия, и поработили весь род людской за какой-то жалкий год. Прошлые революции отныне казались шалостью, а мировые войны – прелюдией. Эра человечества закончилась. Победители оскорблены навешанным на них ярлыком «посланников ада». Ведь, в самом деле, сколь буднично они убивали обезумевших от страха людей. Больше реакции паука, силы медведя и дьявольской неуязвимости пугал их облик – человеческий.