Ужасы перистальтики

Сейчас Боня был одет в темно-серый костюм – совершенно скромный по покрою и расцветке, но глядя на костюм этот, с первого взгляда становилось понятно, что стоит он вовсе не дешево... Но галстук, но рубашка, но ослепительные черные ботинки – вот что оттенял якобы скромный Бонин костюм!.. Боня-джентльмен был в бело-небесно-голубой рубашке и сине-голубом галстуке с косыми белыми полосами, но самое, что поразило Замелькацкого – был платочек, торчавший из нагрудного кармана пиджака – разумеется, в тон всему – рубашке, галстуку и костюму. Конечно знал Замелькацкий, что такой платок в принципе носят, но никто в его окружении никогда такие не носил, да и, наверное, не осмелился бы носить... Потому что это – чуть ли не вызов!.. Конечно, только среди определенных групп населения... Но Боня-то был из другого мира!..

Боня, конечно, не мог не оказаться чем-то, что при встрече, при самом первом взгляде произвело на Замелькацкого потрясающее, восхитительное впечатление... Через левую руку у Бони было перекинуто что-то: куртка или короткий плащик, правую он протянул для рукопожатия... Он, видимо, тоже только что закончил есть... Да конечно же – это ведь он сидел там, в углу, спиной и читал иностранную газету!.. Внимание Замелькацкого, только вошел, привлекла именно эта иностранная газета, на нее он бросил взгляд, а на того, кто ее читал он посмотрел как-то вскользь, невнимательно...

Боня из другого мира не мог не оказаться добрым, как и подобает могущественному волшебнику.

– Привет, старичок! Привет! – радостно улыбаясь пожал он Замелькацкому руку.

Все-таки Боня не помнил, как его зовут, не мог помнить, но счастье и то, что он узнал его и первым пошел в его сторону.

– Боня! Боня! – захлебываясь начал Замелькацкий. Он в сущности, тоже не помнил, как Боню зовут. Боня – это было прозвище, от фамилии, а имени его он, кажется, никогда и не знал.

– Как я рад тебя видеть!.. – говорил ему Боня, чуть-чуть приобнимая и совершенно не удивляясь щенячьему восторгу Замелькацкого.

– Боня! Боня, я с работы удрал! – заговорил Замелькацкий. Голова его кружилась от счастья.

Сомнений быть не могло, что Боня с самой первой секунды, с самого первого слова поймет все, что с Замелькацким произошло и происходит. Не может не понять! Ведь добрый бог знает про всех все и каждую секунду следит с небес за всеми...

– Боня, я работу прогуливаю!..

– Старичок, это абсолютно нормально!

– Боня! – захлебываясь говорил он. – Этот ресторан... У меня было такое плохое настроение!.. Так достала эта работа!..

– Старичок, ты ни в коем случае не должен позволять им портить тебе настроение. Они предъявляют к тебе какие-то требования?! Отлично! Это их право. Но при этом они думают только о своих интересах. Ты же должен думать в первую очередь об интересах своих. И в этом нет ничего предосудительного. Это тоже твое законное право. Это даже твоя обязанность!.. Ты должен думать о себе!.. Должен беречь себя!.. И не только ради себя. Ради своих близких, ради тех, кто любит тебя!.. Если ты думаешь, что что-то или кто-то на тебя давит – ты просто обязан избавиться от этого давления!..

– Боня!..

– Все верно!.. Конечно, тебе может показаться, что ты принимаешь через чур решительные меры... Но ведь у тебя просто не было времени подумать. Ты обязан был что-то сделать. И даже если твой шаг не был самым рациональным из всех возможных – не терзайся и ни в чем себя не обвиняй!.. Ты сделал все правильно!.. Ты сделал попытку как-то изменить свою жизнь в лучшую строну. Пусть всего на несколько часов... Но сама по себе эта попытка дорогого стоит. Она очень важна!..

– Этот ресторанчик!.. Мне всегда в нем так здорово!..

– Все правильно!.. Этот ресторан – нечто вроде твоего талисмана. Старичок, у каждого человека есть что-то вроде талисмана. У меня это один кинотеатр здесь неподалеку... Сходишь в него, посмотришь какой-нибудь интересный фильм и сразу все становится тип-топ... Вот тут как-то было отвратительнейшее настроение... Сделка сорвалась... Я был в таком дерьме...

– Боня! Ты и в дерьме?!.. – страшно поразился Замелькацкий. Испуганными глазами он смотрел на своего старшего товарища. Так дети во время новогоднего представления замирают, если их любимому герою грозит какая-то опасность...

– Да, да!..

Медленно они двинулись к выходу. Точнее Боня двинулся, а Замелькацкий шагнул вслед за ним. Все – кассиры за кассами, уборщики со швабрами, немногочисленные посетители ресторана – кто не скрывая этого, кто – исподтишка, смотрели на них.

– Я пошел в кинотеатр, – Боня был страшно серьезен. Вот так же в школе, во время перемены он рассказывал толпе восторженных почитателей о том, как накануне он был в баре, как он велел приготовить бармену один очень сложный коктейль, которого никто в Москве готовить правильно не умеет...

Боня накинул курточку.

– В этот кинотеатр я всегда хожу только один. Посмотрел отличнейший штатовский фильм. И сразу – отличное настроение... И главное – сделка: неожиданно на следующий день она состоялась!..

– Боня! Но как?! Сделка и какое-то посещение кинотеатра?!.. Этого же не может быть!..