— О боже, — прошептала она.
Анна лежала лицом к Стивену, одна рука — в его темных кудрях. Их тепло заставило ее улыбнуться.
Ее страх исчез.
Затем она произнесла:
— Стивен, скажи мне. Только если захочешь. Почему ты здесь? Что привело тебя сюда?
Стивен ничего не ответил. Анна надеялась, что он не ускользнул опять в сон.
— Стивен, — сказала она, поворачиваясь, намереваясь разбудить его, — скажи мне, почему ты оказался в центре? Что с тобой случилось?
Стивен молчал. Его закрытые глаза не открывались.
Анна прижала ладонь к его сердцу.
Оно было неподвижно.
Вечеринка закончилась. Анна слышала, как в зале отдыха Майкл дудел в свой бумажный рожок и выкрикивал:
— Хей, мисс Заккария, где ты? Я готов дать тебе урок плавания. Как ты?
Вода в пруду не двигалась. Бриз затих, и легкая дымка сменялась непроглядным туманом, который лишил формы и сущности деревья и скамьи вокруг зеркальной черноты.
У ее ног лежала листва, и она сбросила ее с берега в пруд. Вокруг упавших в воду листьев расходились маленькие круги, волны шли по воде и касались других волн.
Анна сняла туфли и босиком прошла к концу причала. Лодка все еще была пришвартована там и полна листьев.
Глубокая вода внизу была темной, как волосы Стивена.
Некоторые видят сны, другие — кошмары.
Стивен теперь видит сны. Сны без конца.
Аминь!
И Анна теперь примет свой кошмар.
Листья на воде были добры и расступились, когда она вошла.
ДЖОНАТАН КЭРРОЛЛ
Мертвые любят тебя
(Пер. Н. Кудрявцева)
Самый пугающий звук в мире — стук собственного сердца. Никто об этом не говорит, но это так. Когда невыносимо страшно, тайный зверь бьет огромным кулаком по некой внутренней двери, требуя выхода…
За несколько минут до аварии я увидела на стене граффити. Грубые белые буквы высотой в целый фут гласили: «Мертвые любят тебя». Что это значило? Какой человек счел эту фразу достаточно важной и нарисовал ее в самом Центре города? Легко отмести подобное, посчитать шуткой или посланием миру от фаната группы «Грэйтфул Дэд», но я чувствовала: здесь кроется нечто большее.
Меня зовут Антея Пауэлл. Я относительно удачливая карьеристка средних лет. За душой — несколько ценных акций, маленький кондоминиум и очень плохое сердце. Я прислушиваюсь к его биению почти всю свою взрослую жизнь одновременно со страхом и увлеченностью. Это мой мотор, постоянный «напоминатель». И я не хочу, чтобы меня любили мертвые. Пока не хочу.