Уже мертва

Я сделала глубокий вдох, напрягла плечи и всмотрелась в тьму за оградой. Однажды в Египте, когда я работала в одной из гробниц в Долине Царей, неожиданно отключили электричество. Я не просто оказалась в темноте – я была поглощена ею. Тогда мне казалось, будто наступил конец света. Пытаясь рассмотреть что-нибудь во мраке по ту сторону ржавой ограды, я испытала нечто похожее. Где хранятся более темные тайны? – размышляла я. В гробницах фараонов или в черноте за этой решеткой?

Та "X" на карте Сен-Жака непременно должна что-то означать. Разгадка здесь. Надо продолжать поиски.

Я шла назад, к первым воротам, раздумывая, как пробраться внутрь, и пристально вглядываясь в лес за оградой, когда последовал очередной разряд молнии, похожий на вспышку фотокамеры. Я почувствовала запах озона и покалывание в голове и руках. Мой взгляд приковало к освещенной молнией табличке на заборе справа.

Это была небольшая металлическая пластинка с надписью. Я направила на нее тусклый луч фонаря. "Entree interdite". Вход воспрещен. Внизу более мелкими буквами были выведены еще какие-то слова. Что-то de Montreal. Я присмотрелась и разглядела нечто похожее на "эрцгерцога". Эрцгерцог Монреальский? Сомнительно, чтобы таковой вообще существовал.

Под надписью темнел какой-то кружок. Я осторожно поскребла по нему ногтем большого пальца, удаляя ржавчину. Моему взгляду начала открываться некая эмблема, похожая на герб. Что-то в этом гербе показалось мне знакомым. Неожиданно меня осенило: епархия архиепископа. Епархия архиепископа Монреаля. Конечно. Я находилась рядом с владением церкви, возможно, рядом с монастырем. В Квебеке их полно.

"Отлично, Бреннан, ты ведь католичка", – мелькнуло у меня в голове. На церковной территории можешь рассчитывать на защиту. Черт, что еще за мысли? Откуда они? Всплыли из подкорки из-за прилива адреналина в кровь? Или из-за приступа дурного предчувствия?

Приблизившись к первым воротам, я засунула фонарь за пояс, взялась за цепь правой рукой, а левой схватилась за ржавый металлический прут сверху и приготовилась потянуть за цепь, но этого и не потребовалось. От одного моего прикосновения цепь шевельнулась и заскользила между прутьев. Я стала наматывать ее на руку, пока не размотала полностью. Последнее звено застопорилось, лязгнул висячий замок, к которому оно присоединялось. Я рассмотрела замок и не поверила своим глазам. Его верхняя часть – металлическая дужка – была продета в последнее звено цепи, но не закреплена.

Я вытащила дужку из замка, убрала цепь и уставилась на ограду. Только сейчас до меня дошло, что ветер стих и воцарилась тишина. Наступившее безмолвие оглушало.

Я повесила цепь на правую створку ворот и потянула на себя левую. Послышался скрип. Других звуков не было. Ни кваканья лягушек. Ни стрекотания сверчков. Ни гудков мчащихся вдали поездов. Казалось, в ожидании грозы вся вселенная затаила дыхание.

Створка ворот нехотя отворилась, и я вошла внутрь, прикрыв ее за собой. Деревья за оградой пребывали в зловещем спокойствии. Под ногами захрустел гравий.

Где-то здесь церковь. И колокола, в ритме детской считалочки застучало у меня в висках. Я дрожала от напряжения, но чувствовала в себе такое небывалое количество энергии, какого хватило бы, наверное, на перекраску всего здания Пентагона.

"Ты все равно проиграешь эту игру, Бреннан, – предупредил меня внутренний голос. – Вспомни о Клоделе".

Нет, возразила я. А Ганьон, и Тротье, и Адкинс?

Я остановилась и осветила деревья, выстроившиеся по правую сторону от дороги. Возникло такое чувство, будто они уходят в бесконечность. Я повернулась налево и вновь посветила фонариком. Мне показалось, что я вижу узкий проход между деревьями на удалении ярдов десяти. Удерживая на месте луч фонаря, я медленно двинулась вперед. Никакого прохода. Но этот участок определенно выглядел как-то иначе, чем лес вокруг. Я внимательнее присмотрелась и поняла, что дело вовсе не в деревьях, а в подлеске. Именно здесь он почему-то был скудным и низкорослым, словно начал расти совсем недавно.

Невысокая молоденькая поросль образовывала извилистую полоску. Едва шагнула я на эту полоску, как разразилась гроза.

Морось резко сменилась настоящим кошмаром. Деревья заметались в разные стороны, как стая из тысячи коршунов. Вспышки молний вновь и вновь озаряли небо, от гулких раскатов грома закладывало уши. Возобновившийся ветер с яростью заставлял струи воды лить на землю наискось.

Я мгновенно насквозь промокла. Одежда прилипла к телу, волосы облепили лицо. Раненая щека заныла. Я вытащила из-за пояса край рубашки и накрыла им фонарик, пытаясь защитить от неистовства природы, втянула в плечи голову, отлепила от висков выбившиеся из прически пряди, провела ладонью по глазам и принялась оглядывать землю, как собака на поводке, исследующая и обнюхивающая дорогу.

Футов через пятьдесят я обнаружила то, что искала. За миллиардные доли секунды мой мозг, выхватив из памяти запечатлевшиеся в ней картинки из недавнего прошлого, создал перед моими глазами правильный образ.