Ужин для огня. Путешествие с переводом

Я слышу. Я, Гойтом Уольду, знаю этот зов как никто. Ведь он так же отчетливо слышен и в городе, откуда меня притащил сюда мой отец, фитаурари Уольду, надеющийся, как и все они, на какое-то чудесное исцеление. Надеющийся, что агнец, сожженный на алтаре, вернет ему здоровье и он проживет еще полвека, чтобы продолжить свою скучную борьбу с новизной – с новым жаргоном, новым стилем одежды, новыми танцами, новыми стрижками, новой модой на курение. Надеющийся, что эта борьба, как и прежде, заполнит душевную пустоту пожизненного безделья. Но Господь полагает конец всему. Особенно здесь, в прекрасной Эфиопии, не жалеющей проповедей и молитв, чтобы вызволить своих детей из чистилища, чтобы уберечь их от тьмы кромешной. В прекрасной Эфиопии, где произрастает столько разновидностей капусты – белокочанная, краснокочанная, савойская, кормовая и, конечно же, абиссинская. В прекрасной Эфиопии с ее долинами и холмами, черноземом и красноземом. С ее живописными кряжами и отрогами, с террасированным ландшафтом, где на верхних террасах произрастает ячмень, а на тех, что пониже, – сорго, пшеница, горох и тефф. С овцами, щиплющими только чабрец да мяту, прекрасными овцами, из чьей шерсти получаются самые теплые бурнусы и одеяла. С бесконечными стадами зебу, табунами диких лошадей и оравами деревенских детей, искусанных вшами, клопами и прочими насекомыми.

С несчетным количеством дворянских титулов – геразмач, кеньязмач, фитаурари, деджазмач, рас… Генералы, министры, князья и княгини – все они проявляют участие и стараются сделать как лучше. Одни просят манны небесной, другие полагаются на полицию, третьи – на крысиный яд, пестициды и ДДТ. Все хотят как лучше, но голод, война и болезни одерживают победу. И Господь полагает конец всему. Особенно здесь. В прекрасной Эфиопии.

С ее скалами и столовыми горами; с горной деревней или историческим городом, похожим на склад, куда Всевышний наспех упрятал все ненужные детали после того, как создал мир. С пулеметными лентами железных дорог. С ишаками и мулами. С патриотизмом. С медалями за геройство, за злодейство, за труд, за дым без огня, за порох в пороховницах, за жизнь, за рождение и смерть, но за смерть особенно. С деревенскими детьми, играющими в войну, и несмолкаемым эхом, разносящим их боевой клич за тысячу верст. С неизвестными солдатами и их вдовами, перемалывающими зерно с помощью наждачного камня. С помощью известняка и любой другой горной породы. С узкими горными тропами, ведущими в заоблачные выси, где должен быть дом вождя или сельского старосты и сторожевая собака мечется между двумя истуканами с автоматами, несущими караул у входа, заискивающе подбегает то к одному, то к другому, виляет хвостом в ожидании манны небесной.

С величавыми водопадами, горными реками и гидроэлектростанциями. С колючим травостоем засушливой коллы, розами, акациями и вереском война-деги, высокогорной хвоей зыгбы и тыды74. С транспортными путями сообщения. С мулами, ишаками. С отголосками боевого клича и ламентациями в бамбуковых рощах. С боеприпасами и манной небесной. С лесными игрищами бабуинов. С полицией всегда наготове. С мимозой, смоковницей и можжевельником. С карандашным кедром, кротоном, миллетией, желтыми и лиловыми ирисами, миртом и шиповником всех цветов. С клочьями женских волос вперемешку с волокнами и семенами хлопка-сырца. С перематыванием хлопковой нити с клубка на бобину. С шитьем на коленях, с хлопчатобумажной пряжей. Господь полагает конец всему, в том числе и нашей наготе.

С лимонами, лаймами и другими цитрусовыми. С плавными линиями буераков и водотоков, петляющих между скал в поисках дороги к дому вождя или сельского старосты, облаченного в белоснежную шамму с золотыми узорами по краям и отпечатком чьей-то пятерни на спине (в память о братских объятьях). С церковью и мирским судом. С мелкими наделами сельских приходов, никогда не имеющими четких границ. С бессрочной арендой родовых поместий и племенных наделов иностранным компаниям. С неуклонно растущим числом иностранных инвесторов и их соперников – новоявленных патриотов, борющихся с чужеземной заразой, борющихся за медали. С выгоревшими участками леса, похожими на гигантские отпечатки пальцев вдоль всего Сыменского хребта (в память о братских объятьях Европы). Длань Господня, полагающая конец всему.

С причудливыми изгибами дикой оливы и повторяющей эти изгибы струйкой дыма на дальнем косогоре, где линия горизонта облеплена тяжелыми облаками. С лимоном и ежевикой. С клубникой и всевозможными косточковыми плодами. С лютиками, с можжевельником, с молочаем. С голодом, эпидемиями и другими церковными обрядами. С шестьюдесятью пятью процентами пахотной земли. С газелью, хохлатой антилопой, антилопой-прыгуном и куду75. С буйволом, сернобыком, горным козлом, бородавочником, абиссинским львом, леопардом. С эпидемиями, стихийными бедствиями и церквями.