Узкие улочки жизни

Маленький город, родившийся независимым, больше всего на свете желал таковым и оставаться, а для этого необходимо было удерживать жителей в родных стенах, создавая условия, привлекательные и привлекающие. Что может быть милее полной свободы, пусть и только в одном отдельно взятом городе? А если еще при этом получаешь право голоса в Законодательной коллегии и долю в городском имуществе… И совершать преступления не хочется, и уезжать прочь — тоже. Тайны Ройменбурга хранятся свято, во внешний мир просачиваются лишь слухи о невероятных привилегиях граждан, но и туманных намеков хватает, чтобы год за годом в город приезжали все новые и новые люди, надеющиеся обеспечить своим детям более завидную жизнь, чем своя собственная.

Я не собирался становиться гражданином нарочно, так получилось: отец задерживался в Ройменбурге по делам службы, а мне не захотелось уезжать на учебу в Англию, потому что… У меня в городе были друзья. Или мне лишь казалось, что были, неважно. Каприз судьбы сделал свое коварное дело, и Джек Стоун неожиданно для самого себя стал гражданином вольного города, после чего мысли об отъезде уже не возникало.

Вполне возможно, в процедуру присвоения гражданства вмешалась самая настоящая магия, черная или белая, но когда хрусткий пергаментный свиток, перевязанный темно-лиловой шелковой лентой, лег в мои ладони, я отчетливо понял: мы с городом соединены навсегда. С тех пор вот уже больше дюжины лет, изредка покидая Ройменбург для совершения деловых поездок или чтобы навестить родителей, я начинаю тосковать, едва последние ивовые рощи предместий скрываются из виду. Тоска — не лучшая спутница в путешествиях, но она тоже часть контракта, заключенного с городом. Неотъемлемая, болезненная, зато позволяющая еще дороже ценить то, чем владеешь.

— Сколько времени вы знакомы с фроляйн Нейман?

— Вторые сутки.

Инспектор недоверчиво дернул бровью, но вслух высказывать своих сомнений не стал, продолжив допрос на прежней бесстрастной ноте:

— Какие отношения вас связывали?

— Исключительно деловые.

Он откинулся на спинку стула и примерно с минуту изучал меня хитрым взглядом, а я прилагал все возможные усилия, чтобы не читать мысли, роящиеся в голове полицейского и орущие едва ли не громче, чем звучит его голос.

— Тогда как вы объясните вчерашнее происшествие в ресторане?

— Происшествие?

Прикидываться удивленным не могу, да и не считаю необходимым. Во-первых, все равно правдоподобно не получится. Во-вторых, я прекрасно знаю, о чем идет речь, но только со своей стороны. Вполне возможно, выяснились новые подробности или обстоятельства, а мне хоть и не положено участвовать в расследовании, но любопытство — мучительнейшая штука в мире.

— Вчера, примерно между половиной второго и двумя часами дня вы обедали в «Кофейной роще», не так ли?

— Совершенно верно.

— И конечно же, вы совершенно случайно выбрали именно этот ресторан?

— Нет, не случайно.

Взгляд инспектора начал наполняться торжеством:

— Позволю предположить, что ваш визит сюда был связан с фроляйн Нейман. Что скажете? Мои предположения верны?

— Да.

— Но вы были не один, как впрочем, и покойная.

— Это предосудительно: обедать в компании с друзьями?

— Разумеется, нет! Хотя вернее было бы сказать, с подругами. То есть, с одной подругой.

Понятно, имеется в виду Ева, произведшая своей истерикой неизгладимое впечатление на обслуживающий персонал и посетителей «Рощи». Но к чему клонит инспектор?

— С женщинами следует быть осторожнее.

— Осторожнее?

— Ну, скажем, не сводить вместе невесту и любовницу.

Ставлю локти на стол и подпираю подбородок сплетенными в замок пальцами:

— Невесту?

— Свидетельства о заключении брака между вами и какой-либо женщиной нет, стало быть… Мне продолжать, или вы сами что-нибудь скажете?

— Продолжайте, продолжайте.

Он слегка смутился от столь щедрого предложения и поощрения дальнейшего полета своей фантазии, но сойти со следа уже не мог:

— Вы пришли в ресторан со своей юной невестой, которая, по всей видимости, догадывалась, что между вами и фроляйн Нейман существуют определенные отношения, и, раздосадованная чем-то или кем-то, девушка высказала сопернице все, что думает…

— Обо мне, конечно же?

Инспектор кивнул:

— Именно о вас.

— А могу я узнать, почему вы соотнесли слова… хм… моей невесты именно с моей персоной?

— А о ком же еще она могла так горячо говорить?

О да, горячности в той реплике хватало. Но помимо эмоций присутствовал и смысл. Очень конкретный смысл.

— Я могу попросить вас процитировать? Или это тайна следствия?

— Пожалуйста, — он порылся в блокноте, нашел нужную страницу и прочитал: — «Он вас не любит. У него только одна жратва на уме. А вас он считает старой шваброй».

Что ж, в целом верно. Вроде бы Ева выражалась немного иначе, но общее содержание передано близко к тексту. И честно говоря, мое положение было бы плачевным, если бы… Если бы не счастливое стечение обстоятельств, порожденное склочным характером моей напарницы и желанием отомстить.

— Вы уверены, что речь шла обо мне?

— У меня нет причин сомневаться.