Узнай меня (СИ)

Ремерд зло смотрел на беззвучно хохочущего Урмэда, встал с кресла и со злости ударил его ногой в пах, под ребра, в челюсть. Собственноручно подтянул натягивающую руки веревку, выворачивая их сильнее, почти ломая в суставах. Смех оборвался.

— Продолжайте мастер, я скоро вернусь, — процедил Ремерд. Открыл портал и шагнул в темноту.

«Можно подумать».

«Худой» вновь вынул раскаленный прут из углей очага, проверил его готовность, плюнув на кончик. На лице не отразилось ни единой эмоции.

— Беги, идиот, пока не поздно, — прохрипел Урмэд, готовясь к новой боли. Но палач конечно же не послушал совета, а растягивая время, медленно направился к нему, наставив прут на самое ценное.

Снаружи послышалась возня и два кротких вскрика. Мгновение, и дверь слетела с петель.

От мощного удара ножа, палача откинуло обратно к очагу. Зазвенев, прут упал на камни, рассыпая вокруг себя оранжевые искры. Палач закричал, попытался встать, но подскочивший Нанд ткнул его лицом в угли. Истошный визг огласил подвал, заполняя его запахом горелого мяса и кожи.

Падая в объятия двух даггеров, Урмэд вновь потерял сознание.

***

Мягкое осеннее солнце заливало комнату теплым, оранжевым светом, танцевало в воздухе с золотыми пылинками. Напротив кровати, в которой лежал Урмэд, жарко топился камин, уютно и весело потрескивали поленья. Но первый раз в жизни от этого звука Урмэда бросило в дрожь.

— Город, как и сатр наши. Другие дистрикты тоже потихоньку отчитываются. К вечеру будет известно, где засели остатки имперцев, — спокойно отрапортовал Нанд, стоя спиной к Урмэду, задумчиво смотря в окно — на дорогу к городу.

— С армией Эндвида что?

— Они на голову разбили пять с половиной тысяч свармы и двигаются к столице. Насколько я знаю, у них потери небольшие, конкретнее тебе скажет он сам. У меня нет полномочий связываться с ним. Нужно делать объявление народу, иначе будут беспорядки.

— Они и так будут, — вздохнул Урмэд, — Шаон с отцом и остальные представители цехов прибыли?

— Да, он в своих комнатах, порядок наводит придет чуть позже, а остальные размещены в замке.

— Вы точно хотите, чтобы к народу вышел именно я. Почему не ты или Шаон. Он представитель интеллигенции, да и ты хорошего рода.

Нанд повернулся к нему лицом.

— Мы это давно обсудили. Нужен дайн из народа. Ты же сам предлагал. Теперь отказываешься?

— Нет.

Нет, не отказывался, просто чувствовал, что устал. Он устал нести это бремя. После подвалов замка в нем словно что-то надломилось, перегорело. Но обратной дороги нет. Слишком много стоит на карте.

— Тогда действуем по плану. Как ты себя чувствуешь? — перевёл тему Нанд.

— Сегодня лучше, думаю, еще один сеанс лечения и буду в полном порядке.

— Ладно, тогда до вечера, встретимся на общем собрании.

Нанд кивнул Иэнель и вышел.

Принцесса пересела из кресла на кровать к мужу, а потом и улеглась рядом поверх одеяла. Обняла.

Катастрофически не хватало времени побыть вдвоем. Новости сыпались одна за другой, донесения, рапорты, распоряжения. Голова шла кругом.

— Я так за тебя испугалась, когда увидела там, в подвале…

— Да, видок наверно у меня был ещё тот, — фыркнул Урмэд. Ему почему-то было неловко говорить об этом. Он не любил чувствовать себя слабым.

— Знаешь, когда я тебя увидела, то с ужасом осознала, что могу потерять навсегда. И в это мгновение надо мной словно раскололось небо, свет померк и стало пусто. Представила, что я дальше буду вынуждена жить в этой пустоте без тебя, дышать без тебя, засыпать и просыпаться тоже без тебя. Это было так страшно.

Смутилась и замолчала.

Ей раньше казалось, что любовь для всех одинакова, но выходило как-то всё по-разному. Оказывается, любить отца и любить своего мужчину совершенно разные вещи. А как тогда любят детей… Это еще одна любовь?

— Нель… — его переполнила такая нежность к ней и вместе с тем признательность и благодарность за искренние слова и участие. Что ни говори, а он все-таки не был до конца уверен в полноте ее чувств к нему.

Притянул к ее себе, зарываясь носом в копну белых пушистых волос. Закрыл глаза.

Ощутил, как она начала лечить его. Это было сродни приятной щекотке в перебитых после переломов пальцах и бедре, ожогах, разбитом лице, рёбрах… Проще перечислить куда его не били.

— Смотри, сейчас так залечишь, что меня не узнают, — усмехнулся он, купаясь в теплом золотом сиянии. Приоткрыл глаз, провел пальцем по шраму на ее подбородке, — А почему свой не долечила?

Иэнель подняла на него пылающие фиолетом глаза.

— Хочу быть похожей на тебя, — улыбнулась она.

Урмэд не выдержал, рассмеялся. Как же он ценил такие мгновения! Когда можно ни о чем не думать, наслаждаться друг другом, обычными радостями, да в конце концов, просто быть собой.

Эндвид вышел на связь сам, прервав их в самом конце сеанса. Иэнель поспешно откатилась в сторону, оправляясь, цепляя на лицо серьезную мину.

Урмэд принял сигнал вызова.

— Ну ничего себе! — весело фыркнул лорд, — Мы тут понимаешь ли весь день на марше, в пыли и поту, а он в кроватке нежится, — Что стряслось? — уже серьезно спросил он.

— Сейчас все хорошо, — уверил Урмэд, — к вечеру буду на ногах.