Узнай меня (СИ)

Иэнель видела, как она слепо ставит посуду на стол, даже увидела пирожки под полотенцем и в животе голодно заурчало. Как засовывает поднос подмышку и разворачивается, чтобы выйти. Но… смотрит на нее, вновь на дверь, вновь на нее… Не выдерживает, хватает нож со стола и кидается к ней.

Поднос глухо падает на пол и Иэнель кажется, что сюда сейчас сбегутся все даггеры в округе.

Айна вскрикнула, хотела попятиться, загородиться руками, но руки связаны, а сидит она в углу. Не успела заклинанием сбросить веревки, как поняла, что девчонка начала их пилить тупым ножом.

— Не бойся, — шептала та, — Я тебе помогу…

— Уходи, пожалуйста! Он убьет и тебя и меня, — как могла на дайншине, объяснила Иэнель, — Ты не представляешь на что он способен.

— Как раз представляю, это же Бешеный. Он знаешь скольких убил! — девчонка округлила и так не маленькие глаза в которых плескался ужас вперемешку с отчаянием и безрассудной отвагой. У нее были странные глаза — как будто в зеленом чае растворилось небо — чуть раскосые с пушистыми черными ресницами.

Иэнель не знала то ли плакать, то ли смеяться. Готова была прибить обоих и эту дурёху и Урмэда, когда он явится.

— По коридору налево лестница для слуг. Она выведет на кухню, а из кухни есть дверь на улицу, если что, я попытаюсь задержать его, а ты беги! — тараторила девица

— Нет, оставь меня! Ты ничего не понимаешь!

Руки были уже свободны, Иэнель встряхнула ее за плечи. Девчонка уже резала веревку на ногах. И в это мгновение их накрыла тень.

— Порча личного имущества даггера карается смертной казнью (статья пятьдесят первая, пункт третий). Особенно это касается женщин (статья пятьдесят вторая, пункт первый), — мрачно произнес Урмэд.

Никто из них не услышал, как он вошел и закрыл дверь. Стоял над ними огромный, страшный, хмурый.

Обе синхронно подняли головы и застыли. Иэнель облегченно выдыхая, а девчонка неожиданно напряглась и молча, словно спущенная пружина, прыгнула на Урмэда.

Тот словно был готов к этому.

В руках девушки блеснул нож, но уже не кухонный. Тот остался лежать на полу перед Иэнель.

Урмэд ушел плавным кошачьим разворотом, влился в ее движение, чуть толкнул, сделал подсечку, и она оказалась на полу, придавленная его коленом и вывернутой рукой с ножом.

— Попалась птичка, — наклоняясь над девчонкой, грозно прорычал он.

Иэнель прижала руки к лицу и застонала от отчаяния. Хотела что-то сказать, но Урмэд приложил палец к губам.

Подмигнул.

Он аккуратно вынул оружие из рук девушки и осмотрев, засунул себе за пояс.

— Кто тебя послал?

Девчонка брыкнулась, но Урмэд вывернул сустав еще больше. Дайна всхлипнула, забористо выругалась, но на вопрос не ответила.

— Не хочешь по-хорошему? — фыркнул даггер.

— Да пошел ты, урод, — прошипела служанка. Она сейчас была похожа на домашнюю кошку, угодившую в лапы к черному льву.

Он ловко связал ей руки за спиной, придавил спину коленом и начал обыскивать. Планомерно и со знанием дела. Под тонкой льняной рубахой не оказалось ничего, но для острастки разорвал завязки у горла и снял с плеч.

Иэнель фыркнула и отвернулась.

Девчонка забилась рыбкой и покраснела. Это стало заметно по потемневшим щекам, как будто лепесток красной розы присыпали пеплом.

— Можешь делать со мной что хочешь, я ничего тебе не скажу.

— Откуда ты знаешь, чего я хочу? — многозначительно прошептал он ей на ухо, перехватив мстительный взгляд Иэнель — Однако, императорские подвалы с весёлыми пыточными заставляют говорить самых неразговорчивых, — усмехнулся он, выпрямляясь.

И убедился, что напугал. Бравада, как и румянец слетели с девчонки мгновенно.

Под юбкой оказались кожаные, тонкой выделки штаны и высокие сапоги. Рядом Урмэд положил еще один нож, моток тонкой бечевки, какой пользуются при удушении, пара отточенных «звёзд» в кожаном чехле, и наконец, в потайном кармашке штанов отыскал то, что видимо, хотел.

Узкий шелковый отрез бирюзовой ткани с изображением цветка черного мака — морн-фуммелот — древний, почти забытый символ дайонара.

Иэнель удивленно охнула. Ведь совсем недавно Урмэд рассказывал ей о священных цветах рас Эоры.

— Ну, красавица, а это на что тянет? — он довольно помахал обрывком ткани у ее носа, — Как минимум измена императору (статья первая пункт первый), и долгая мучительная смерть на глазах у всего города.

Девчонка всхлипнула и отвернулась, пряча невольно подступившие слезы.

Иэнель шевельнулась в углу, в надежде защитить горе-помощницу, но Урмэд весело подмигнул ей и мотнул головой.

— Повторяю еще раз: Кто тебя послал?

Девчонка не выдержала.

— Всех не перевешаете, — прошипела она, — придет время и такие как ты будут молить о пощаде, но пощады вам не будет, за пролитую кровь платят кровью. За всех изнасилованных женщин, поломанные судьбы их мужей и детей-сирот. За всех, кого ваш кровавый император сейчас презирает и думает, что нас нет. Но мы есть, и скоро ты об этом узнаешь, тварь.

Она издевательски засмеялась и попыталась плюнуть ему в лицо. Промазала.