Узник гримуара

— Снаружи прошла всего минута, Хозяин. Вы видимо как-то своим желанием замедлили восприятие времени, поэтому мы тут мыслили и двигались куда быстрее, и потратили на это энергию. Причем десятую часть. Как вы этого не заметили, я не знаю.

— Увлечен был, некогда было отвлекаться, — буркнул я. — Ладно, пора приниматься за дело.

Тем временем точка одного из бандитов практиков погасла. Видимо Альфред сработал как надо и тот замешкался, отчего отошел в мир иной. Другой остался при входе, остальные же уверенно теснили подростков на второй этаж по лестнице. Причем последних оставалось всего трое. Остальные уже тоже были ликвидированы. Надо бы поторопиться.

— Слушай меня. Я готов тебе в помощь и для лучшего служения даровать силу. Порежь себе левую руку и наноси на себя знаки кровью, что увидишь на первой странице. Важно писать их правильно. И каждый из них наноси произнося шепотом мое имя на устах.

Ульрон, исходя из того что я видел, похоже начал действовать. Он несколько раз не решался порезать руку, но, в конце концов, видимо решился, и от страха сделал слишком глубокий порез, ибо кровь потекла уж очень обильно. А что было дальше, я уже не видел, Ульрон открыл книгу, закрыв мне обзор. Но я все равно словно чувствовал каждую нанесенную руну с моим именем на устах. Даже не так. Я ЗНАЛ, что за руна была нанесена и как далеко она находится. Стоило завершить Ульрону вязь, как она словно вспыхнула у меня в голове, осталось только мне напитать её силой. И чем дольше я ее запитывал, тем хуже становилось. Однако, стиснув зубы, я терпел, и мое терпение было вознаграждено. Рунная вязь вспыхнула, словно перед глазами и пропала. Боль в груди хотела меня скрутить, но я сдержался. Собрав силы в кулак, я начал говорить снова, следя за тем, чтобы голос был уверенным и не дрожал. Чтобы не проскочила ни одна нотка в голосе в виде отголоска той слабости и боли, что я сейчас испытываю.

— Теперь ты маг внутренней энергии. Пока начинающий. Пока. Последний момент. Открой книгу. Вторая страница. Нанеси на себя снова таким же образом эти символы. А потом спускайся через окно и побыстрее. Снизу у входа стоит враг. Убей его или принеси в жертву, жертва — страница третья. Дальше я скажу что делать…

Я прервал разговор, как только произнес последнее слово. Меня еще хватило добавить новые ритуалы на второй и третьей странице, а потом скрутило от боли в сильнейшем приступе кашля. Всё было как в тумане, поэтому я пропустил некоторую часть событий. И только вливание новых сил позволило мне мыслить более конструктивно…

* * *

Маленькое черное пятно очень аккуратно спустилось из окна на огромную кучу мусора, состоявшую из какой-то трухи, грязи, гнилья и непонятно чего еще. Провалилась туда по пояс. Но фигура не стала сразу пытаться оттуда вылезать. Наоборот, она сначала осмотрелась и медленно, чтобы не шуметь, стала выходить из завала. Спустившись, она еще раз огляделась и двинулась в обход дома. Вскоре, в свете луны стало ясно, что темная фигура это какой-то очень тощий подросток, одетый в рванье. Он, придерживаясь стены, вышел из-за угла, столкнувшись практически нос к носу с каким-то бандитом вооруженным шипастой дубиной.

— Дяденька, вы же вор? — мягкий голосок раздался прямо возле его уха. Грабитель вздрогнул и обернулся, однако, уже через миг расслабился. Пред ним был всего лишь ребенок, юнец почти на две головы ниже его ростом да еще настолько субтильный, словно на кости натянули кожу.

— Ты чей будешь, мальчик?

— Я здесь живу.

— Врешь. Здесь живе… жил Хряк. Его никто не любил и все боялись. Людоедом он был. И тебя бы схреначил. Вали отсюда.

— Врете. Он всегда мне помогал и звал учиться. Так значит, вы вор, верно? — настойчиво проговорил мальчуган. Почему он был так спокоен? Преступника это начинало бесить.

— Послушай сюда, сопляк. Не называй ворами честных людей. Видишь, вот эту руку? — он поднял крупную ладонь пред лицом мальчика, — Знаешь, она ведь может больно ударить тебя, если будешь себя так плохо вести.

Рука мужчины со свистом рассекла воздух. Мальчишка пошатнулся от удара ладонью по лицу, споткнулся и сел на землю. Кажется, у него из носа пошла кровь.

— Вот что бывает с непослушными детьми. А теперь, сиди тихо!

Ульрон сопел, ноздри его раздулись, а глаза налились красным. Он был зол, невероятно зол. Но злило его отнюдь не то, что его ударили, а та усмешка, что появилась на уродливом лице обидчика. Ульрон понял, что больше не потерпит насмешки. Хватит с него!

— Убью! — прошипел мальчик.

— А? Что ты там вякнул?

Разбойник сделал шаг вперед, и в этот момент его левую ногу внезапно пронзило чувство боли. Что-то вонзилось ему в лодыжку.

— Что за?

Кажется, наглый мальчуган сжимал в своей руке какой-то инструмент, напоминающий палку с железным клювом. Изначально укрыв его от взора мужчины, он теперь с большой ловкостью пустил его в ход.

— Ууу, — завыл грабитель, согнувшись и ухватив одной рукой кровоточащую рану. — Сопляк, тебе не жить!