Узник комнаты страха

– Массовое отравление детей. Торчилин, как мне донесли, сразу после визита ко мне оказался в горячей точке, то есть в больнице, и долго сидел там с разговорами.

– Думаешь, Прилепский?

– Уверен.

– Думаешь, это связано с твоим складом?

– Думаю, что если и нет, то это временное положение вещей. Сам посуди: у него какая-то неприятность, которую надо развести. И у него есть возможность надавить на меня.

– Это правда. Я полагаю, – предположил Влад, при этом с удовольствием принимая у официантки свежесваренные яйца и майонез в соуснице, – что он постарается удвоить откупную. Я бы на его месте так и поступил.

Мураталиев только тяжело и громко вздохнул, опустив глаза.

– Но меня интересует другое, мой старый друг, – продолжал рассуждать Влад, не забывая про яйца, – вот скажи, если ты откупишься или я как-то помогу тебе в рамках нашей недавней пацанской договоренности, то на кого ему придется вешать дело? Торчу же нужен козел отпущения, которым он прикроет висяк. Кто это будет, если не ты?

– Я не уверен, но мне кажется, что с прачечными у него, как и со мной, тоже большой любви не сложилось.

– Будь уверен. Не сложилось. Прачку охраняет ментовка. Я вижу только два варианта развития событий. Либо Торчилин уже договорился с Жоговым, и тогда у тебя в принципе мало шансов отделаться легким испугом. Тогда – готовься к длительной осаде с большими потерями с твоей стороны.

Зубров сунул половину яйца в рот и принялся тщательно пережевывать пищу. Наступила случайная пауза, которую Мураталиев не замедлил прервать.

– Либо? – нетерпеливо спросил он. – Каков другой вариант?

– Либо все не так плохо, потому что он пришел к тебе в надежде на то, что с тобой легче справиться, потому что у него уже есть поставленные на тебя мишени. Прямо на лоб уже прилепил, осталось стрельнуть – и дело будет закрыто быстро, надежно, да еще и с наваром. Он считает тебя слабым звеном, поэтому будет рвать тут, в этом кафе. А Жогова он, пока суть да дело, даже спрашивать не станет, чтобы не тратить время впустую.

– Вообще-то, – в слабой надежде на справедливость, попытался сопротивляться Марат, – нет никакой связи между тем, что он нашел на моем складе, и тем, что он мог найти в больнице.

– Ты за него не волнуйся, этот найдет, как тебя подставить, чтобы ты не ломался и не торговался.

– Да какое там торговался? В любом случае при торговле – я в большом проигрыше.

– Похоже.

– Мне остается только защищаться.

– Ну? Что будем делать? Торговаться или сядем в глубокую оборону?

– Что советуешь выбрать?

– Я тебе давно сказал: готовься к длительной осаде и большим потерям.

– Нет, Влад. Я не хочу! Я предпочитаю нанять толкового полководца в твоем лице. Чтобы ты перешел в наступление и предотвратил осаду в принципе.

– Хорошо, – сразу согласился Зубров. – Я готов. И для тебя в целом маленькая доплата мне за дополнительные напряги обойдется дешевле, чем откупная для Торчилина.

Влад не стал обращать внимания не то, как отреагировал на его слова о финансовых отношениях хозяин кафе. Ему было все равно, потому что свое заявление он рассматривал не как намек, а как констатацию факта, не подлежащую оспариванию.

– У меня, – продолжал он, равнодушно пережевывая остатки вареных яиц, – даже есть кое-что на господина Прачку. Кое-что такое, о чем не знают ни Торчилин, ни Кузнецов. Только я. Потому что я не ленивый и терпеливый. Ты понимаешь? Не дрейфь! Со мной у тебя есть шанс победить.

– Отлично! Я рад. Каковы твои условия?

Влад, не задумавшись ни на секунду, как будто был готов к этому вопросу, взял со стола салфетку, призывно махнул рукой проходившей мимо девушке и, когда та, ничего не подозревая, подошла, запустил ручищу к ней в карман передника. К тому моменту, как девушка отреагировала и попыталась смущенно отскочить, у Влада в руке уже красовалась ее авторучка. Он написал на салфетке несколько цифр и показал число Мураталиеву.

Марат слегка приподнял брови, тень мелькнула на его лице, но он мгновенно справился с собой, достал телефон, встал из-за стола и отошел, чтобы получить некоторое ощущение интимной секретности. В нескольких словах он отдал нужные распоряжения и вернулся за столик. Зубров уже окончательно прикончил яйца и принялся посербывать кофе, закусывая сладостями.

– Скажи мне, Марат, а как ты вообще делишь территорию с этими прачечными? – слегка причавкивая из-за того, что разговаривал во время еды, полюбопытствовал Зубров.

– Никак. Где кто побеждает, тот там и обосновывается.

– Я слышал, что вы недавно вцепились друг другу в горло за один домик с прилегающей огороженной территорией.

– Было дело.

– Напомни детали.

– Если ты забыл, все уперлось в того же Асанова.

– Вот и я о том же. Одному из вас он категорически мешал.

– Ты считаешь, что если он собирался поддержать сторону одного, то другой мог попробовать заблаговременно его убрать, так ты думаешь?

– Да. Рассчитывая позже договориться с тем, кто займет его место. Идеальный ход, не так ли? Простой и очевидный. Так кто из вас на момент смерти Эрлана ходил в победителях?