Узник крови

— С мистером Хьюго Монкрифом, дядей сэра Николаса, и тот мне сообщил, что его племянник с момента выхода из тюрьмы около полутора лет назад ни разу не дал о себе знать. Это усилило мои подозрения.

— Вот тут-то вы и поделились ими со старшим инспектором Фуллером?

— Нет, мне по-прежнему требовалось какое-нибудь конкретное доказательство.

— Но старший инспектор вполне мог вам его предоставить.

— Я чувствовал, что просто обязан убедиться в том, что не буду напрасно отнимать время у полиции.

— Похвальное проявление гражданского духа с вашей стороны. Но в таком случае я обязан спросить, кто обратил ваше внимание на возможность получения вами выгоды, если вы сумеете доказать, что выдающее себя за сэра Николаса Монкрифа лицо на самом деле является самозванцем.

— Выгоды? Я вас что-то не понимаю, — произнес Крейг.

— Так позвольте помочь вам, — сказал сэр Мэтью. Он протянул руку, и Алекс передал ему лист бумаги. Сэр Мэтью не спеша прочитал написанное и спросил: — Не ошибусь ли я, утверждая, что если бы вам, мистер Крейг, удалось доказать, что в тюрьме Белмарш покончил с собой Николас Монкриф, а не Дэнни Картрайт, то мистер Хьюго Монкриф получил бы в наследство не только семейный титул, но и немалое состояние?

— Тогда я об этом не знал, — ответил Крейг, не моргнув глазом.

— Значит, вы действовали из чистого альтруизма?

— Да, и кроме того, из желания вернуть за решетку опасного преступника.

— Позвольте спросить, когда именно перспектива получить несколько миллионов фунтов стерлингов поборола ваше обостренное чувство гражданского долга?

— Когда сэр Хьюго предложил мне в частном порядке взять на себя защиту его интересов.

— Вы не считаете безнравственным для королевского адвоката запрашивать четверть наследства в обмен на полученную из вторых рук информацию?

— В нынешние времена, сэр Мэтью, вполне обычно платить адвокатам по результату работы, — спокойно возразил Крейг. — Возможно, имеет смысл подчеркнуть, что я не потребовал гонорара или оплаты расходов, так что, окажись мои подозрения беспочвенными, я бы даром потратил немалые деньги и время.

— Значит, мистер Крейг, вам будет приятно узнать, что альтруистская сторона вашей натуры получила должное. Да будет вам известно, что мистер Фрейзер Манро, поверенный покойного сэра Николаса Монкрифа, сообщил суду о его завещании, по которому все имущество сэра Николаса отходит его близкому другу мистеру Дэнни Картрайту. Стало быть, ваши опасения подтвердились, и вы даром потратили немалые деньги и время. Но уверяю вас, мистер Крейг, мой подзащитный теперь человек состоятельный, однако я не буду требовать с него за мои услуги двадцать пять процентов наследства. Что логично подводит меня к вашей встрече со старшим инспектором Фуллером. Старший инспектор сообщил суду о том, что ему, прежде чем решиться на арест, требовалось более весомое доказательство, нежели портретное сходство двоих мужчин на фотографиях. Отвечая на вопрос моего ведущего адвоката, он подтвердил, что вы предоставили ему такое доказательство.

Сэр Мэтью понимал, что рискует. Если б Крейг в ответ заявил, что не понимает, о чем идет речь, и что он, Крейг, всего лишь поделился своими подозрениями со старшим инспектором, сэр Мэтью не знал бы, о чем спрашивать дальше. Но Крейг с ответом замешкался, что придало сэру Мэтью уверенности, и он пошел на еще больший риск. Повернувшись к Алексу, он попросил:

— Дайте-ка мне снимки Картрайта, сделанные во время его пробежки по набережной Виктории. Ну, те самые, со шрамом.

Алекс вручил отцу две большие фотографии.

После длительного молчания Крейг произнес:

— Возможно, я и говорил старшему инспектору, что если у проживающего на Болтонс-террас имеется шрам на левом бедре, это доказывает, что он на самом деле Дэнни Картрайт.

Алекс и бровью не повел, хотя сердце у него отчаянно забилось.

— Затем вы передали старшему инспектору некие фотографии в доказательство ваших слов, не так ли?

— Возможно, — признался Крейг.

— Не хотите взглянуть на копии фотографий, чтобы освежить память? — предложил сэр Мэтью. Он все поставил на кон.

— Не вижу в этом необходимости, — ответил Крейг.

— А я бы хотел посмотреть фотографии, — заявил судья, — да и присяжные, сэр Мэтью, думается, не отказались бы.

— Разумеется, милорд, — сказал сэр Мэтью.

Алекс вручил приставу пачку снимков, тот отнес фотографию судье, остальные же раздал присяжным, Пирсону и свидетелю.

Крейг уставился на фотографии, отказываясь верить собственным глазам. Снимки были не те, что сделал Джеральд Пейн во время вечерней пробежки Картрайта. Если б он не признался, что знает про шрам, система защиты обрушилась бы, да и присяжные остались в неведении. Сэр Мэтью нанес неожиданный удар, но больше он, Спенсер Крейг, не позволит себя провести.