Узник моего сердца

Снаружи ледяной ветер гулял по заснеженным крышам, гоняя комья снега по скатам сараев. Во дворе буря вздымала белые вихри. Запертая в темной комнате над залом, Николетт слышала каждое слово Карла и Жана. Тысяча ужасных мыслей проносились в ее голове. Упоминания о Лэре заставляли ныть сердце. Но все же… Люди в зале ни разу не сказали о том, что им удалось убить де Фонтена. Если бы они это сделали, то похвалялись бы еще сильнее. Смех сотрясал деревянный пол – потолок зала. Взрывы хохота были громче, чем завывания ветра. Если они напьются, неизвестно, что придет им в голову. Сердце Николетт не покидала тревога. Хорошо, если они напьются до смерти.

Шло время, в зале продолжал гореть свет. Николетт лежала, прислушиваясь к каждому слову внизу. И неожиданно, неведомо почему, ей вспомнились гуси, которых она видела на ярмарке в Жизоре. Белые жирные гуси с блестящими желтыми клювами, запертые в клетке, терпеливо ждущие, когда им отрубят головы. Сейчас она чувствовала себя таким гусем.

Звук шагов за дверью заставил ее насторожиться. Николетт поняла, что спорят три человека. Узкая полоска света просочилась через щель под дверью. Николетт услышала странные звуки, напоминающие стоны. Кажется, там дерутся мужчины. Потом послышался стук падающего тела. Кто-то доказал, что он сильнее.

– Послушай! – пробормотал пьяный голос. – Кажется, мы оба можем развлечься.

Сердце Николетт остановилось, когда она поняла, что речь идет о ней.

ГЛАВА 20

Пьяные солдаты пытались удержаться на ногах. Один, шатаясь, уцепился за дверь.

– Мы должны быть осторожными. Надо поддерживать друг друга и предупреждать, если кто-нибудь поднимется по лестнице. Я пойду первым. А вы оставайтесь здесь и наблюдайте.

– Но… я… я… – запротестовал второй. По крайней мере, это казалось протестом, если судить по тону. Речь была столь невнятна, что разобрать слова было просто невозможно.

– Когда я получу свое, то покараулю вас, – сказал самый трезвый из троих. За этим последовало бормотание, выражающее несогласие. Двое были пьяны вдрызг. Особенно один, который ничего не соображал, а только невнятно мычал. Николетт услышала, как кто-то, спотыкаясь, вошел в комнату.

Николетт вскочила при лязге засова и скрипе двери. Охваченная страхом, она бросилась под кровать и плюхнулась на пыльный, грязный пол. Темная комната озарилась желтым светом. Перед ее глазами показались сапоги, когда мужчина, шатаясь, прошел по комнате мимо нее. Он был сильно пьян. Николетт почувствовала сильный, резкий запах перегара.

Но солдат был не настолько пьян, чтобы поверить – ее нет в комнате. Он начал говорить что-то неразборчивое – хм-хм-ага, потом прикрепил фонарь к груди и, продолжая невнятно бормотать, внезапно встал на четвереньки, и заглянул под кровать. На лице появилась злобная торжествующая улыбка.

Это был Жан. Николетт пронзительно закричала и с силой бросила в него ночной горшок. Тот опрокинулся, содержимое разлилось по полу и запачкало его руки.

Жан непристойно выругался, вскочил на ноги и схватился за деревянную спинку кровати. С силой безумца он поднял кровать и опрокинул ее набок. Николетт проползла под грязными досками.

Крича от ярости, он пополз за ней, пытаясь схватить. Николетт ударила его по лицу, сбив с головы большую шапку, вырвалась из цепких рук. Она сумела высвободить ногу и лягнула его изо всех сил. Они раскачивались из стороны в сторону. Наконец Жану удалось схватить ее за ногу. Вспотевшие пальцы зажали лодыжку, как стальная мышеловка. Николетт изо всех сил ударила его другой ногой, больно стукнувшись голенью об кровать. Жан продолжал тащить девушку за ногу. Николетт ухватилась за решетку для матраца, но он чуть не вывихнул ей лодыжку. Николетт чуть не задохнулась от боли, и решетка выскользнула из рук. Жан схватил за другую ногу и потащил из-под кровати, а она боролась и визжала.

Жан зажал рукой ее рот. Николетт почувствовала, как его ногти впились ей в щеку. Она яростно отбивалась руками и ногами. Когда он попытался взобраться на нее, Николетт с силой ударила его коленом в пах.

Жан взревел от боли и опрокинулся навзничь. Николетт попыталась отползти в сторону и тут почувствовала, что зацепилась прядью волос за кровать. Жан выругался и снова схватил ее. Николетт отбивалась, но он вцепился ей в волосы, запрокинув голову назад. Она ударилась головой об пол.

От удара в глазах заплясали искры, сознание помутилось. Сопротивление на мгновение прекратилось, и мужчина бросился на нее. Николетт хотела закричать, но, придавленная к полу, не смогла издать ни звука. Ослепленная ужасом, она отбивалась, стараясь столкнуть его с себя.

Жан схватил ее за горло. Николетт яростно отталкивала его руками, пытаясь вырваться. Вдруг пальцы скользнули по краю горшка. Она ухватила его и изо всех сил ударила насильника по голове. Раздался глухой звук, Жан дернулся и обмяк, чуть на раздавив ее своей тяжестью. Горшок откатился далеко в сторону. С возгласом отвращения Николетт столкнула с себя неподвижное тело и отползла подальше от него.