Узник моего желания

Когда вскоре после этого Ровена вошла в зал, она держала в руках бутылку с вином, как будто это была не бутылка, а ребенок. Она шла уверенно и, подойдя к тому месту, где сидел Уоррик, улыбнулась ему.

Он был рассержен, так как уже услышал обвинение. Конечно, Беатрис не стала дожидаться, когда он выйдет к столу, а сразу же последовала за ним в его покои, чтобы, пока он менял свою вымокшую тунику и сушил волосы, сообщить ему в подробностях обо всем, что случилось.

А его золотоволосая служанка выглядела так, как будто хотела сообщить ему какую-то приятную новость. Он надеялся, что это будет обязательно что-то хорошее, потому что обвинения, выдвинутые против нее, были просто убийственны.

Он пересел поближе к камину — со стола господина убрали после еды. Беатрис сидела на одном из стульев, Мелисанта — рядом с ней на скамеечке. Уоррик кивком головы указал Ровене на другой стул.

Беатрис едва сдержала удивление, но не сказала ни слова. Ее отец неодобрительно смотрел на нее с того самого момента, как она обвинила его возлюбленную в воровстве. Это доставляло ей удовольствие. Она надеялась, что он придет в ярость. Она, конечно, предпочла бы, чтобы, когда он вернулся, его служанка была бы уже обезображена и не была больше желанной, но, может, он сам оставит шрамы на ее лице, когда вынесет свое решение. Во всяком случае, он больше не возьмет ее к себе в постель после того, как вынесет приговор о ее виновности.

— Моя дочь, — начал с отвращением Уоррик, обращаясь к Ровене, — выдвинула против тебя, женщина, очень серьезные обвинения. Что ты можешь сказать о краже жемчужного ожерелья?

— Она сказала, когда его похитили?

— Когда, Беатрис?

— Прямо перед самым обедом, — с готовностью ответила Беатрис.

— Спросите ее, мой господин, насколько она уверена в этом, — предложила Ровена.

— Ты уверена, Беатрис?

Беатрис с трудом удержалась от того, чтобы не насупиться. Она не могла понять, какая разница, когда было похищено ожерелье. Ожерелье было похищено, потом его нашли в покоях Уоррика. Уж наверное, эта служанка не собиралась предположить, что это он сам взял его.

— Последний раз я видела его днем и решила, что надену его к обеду. И меньше чем через час оно пропало, и ее — Беатрис ткнула пальцем в сторону Ровены, — видели в это время рядом с моей комнатой. Ее видела Мелисанта.

Ровена посмотрела на Уоррика, улыбнулась и как бы без всякого умысла спросила:

— Сказала ли я вам, мой господин, в какое время я вчера убежала?

— Убежала? — воскликнула Беатрис. — Ты хочешь сказать, что ты вовсе не пряталась в замке со вчерашнего вечера?

— Нет, моя госпожа. Я не могла рассчитывать только на то, что я просто могу спрятаться от того, что вы задумали против меня.

Щеки Беатрис ярко вспыхнули раньше, чем в глазах заблестел злобный огонь.

— Так ты сознаешься, что убежала? А ты знаешь, какое наказание ждет беглого крепостного?

— Да, леди Беатрис. У меня есть свои собственные земли, свои собственные крепостные, я часто присутствовала при дворе своего отца, пока он не умер. Мне надлежит знать…

— Лгунья! — прошипела Беатрис. — Ты собираешься и дальше позволять ей лгать подобным образом, отец?

— Я сомневаюсь, что она лжет, — ответил Уоррик. — Именно я сделал ее служанкой, она не низкорожденная по происхождению. Но мы отклонились. Когда ты покинула замок, Ровена?

— Это было в полдень.

— Она опять лжет. — На этот раз Беатрис даже взвизгнула. — Как вы можете слушать…?

— Больше ни слова, Беатрис, — предупредил Уоррик ледяным тоном.

— Время, когда я покинула замок, может быть подтверждено, мой господин, — продолжала Ровена. — Госпожа Блауэт скажет вам, что она искала меня все время после полудня, но не могла найти. И стражник у потайного хода может точно назвать вам время, когда Милдред отвлекала его разговорами, чтобы я могла проскользнуть незамеченной. И я надеюсь, вы не будете его бранить за беспечность, ибо, будь он более прилежен, вы бы нашли меня не у своих ворот, а у себя в темнице — или, вернее, то, что от меня осталось бы, — закончила она и посмотрела на Беатрис с нескрываемым презрением.

— Что ты скажешь, Беатрис? — спросил Уоррик.

— Она лжет, — произнесла Беатрис надменно. — Приведите тех, кто, как она заявила, поддержит ее ложь. Пусть они скажут все мне в лицо.

— Значит, ты решила запугать их, чтобы они молчали? — спросил он, в свою очередь, и на губах его появилась улыбка, которую Ровена так ненавидела. — Я не буду этого делать. Но вот что скажи мне. Если она украла твое ожерелье, почему она не взяла его с собой, когда убежала.

— Откуда мне знать, как и что думает продажная женщина?

После этого замечания на лице Уоррика появилось самое грозное выражение, и он злыми глазами посмотрел на Беатрис. Но она была слишком рассержена, чтобы испугаться, и посмотрела на Уоррика с холодным безразличием. Но когда он перевел свой грозный взгляд на Мелисанту, его младшая дочь не выдержала и разрыдалась.