Узник (СИ)

Я подозревал, что все, сказанное мной, может обернуться против и не собирался ничего говорить. Двадцать два года - жизнь только начинается. Не поддав виду перемен в моих соображениях, я вышел в коридор и мы отправились в кабинет к тому мужчине, которого я уже успел возненавидеть, как своего заклятого врага. По пути индиец подыскивал слова, казалось, чтобы поведать мне что-то крайне важное, но все его попытки были тщетны и всю дорогу мы шли под взглядами мёртвой тишины. Остановившись напротив очередного дверного проёма, он движением руки пригласил меня войти, хотя сам воздержался от посещения, для этого и не было надобности, ведь в кабинете стояли два рослых, серьёзных охранника. А у окна, в кожаном кресле устроился тот самый, к которому я и прибыл.

По роскоши кабинет не уступал другим частям "маленького мира". Стеллаж, который расположился по левую сторону от меня, напротив рабочего стола, заполненного горами бумаги, был забит книгами эклектичных жанров, что говорило о начитанности их хозяина. Но большинство места занимали труды философов разных времён: начиная с Платона, Сократа и Аристотеля и заканчивая Штейнерем, Шопенгауэром и Ницше. Среди прочих проглядывали известные всему миру имена Джека Лондона, Эрнеста Хемингуэя, Льва Толстого, Федора Достоевского и многих других. За спиной просматривал всю площадь кабинета пьяный Бахус Микеланджело.

- Присаживайся, Мартин - спокойно сказал мужчина, покуривающий коибу - моё имя дон Мустафа.

Я всегда ассоциировал слово "мустафа" с чем-то таким арабским и могущественным, отчасти от того, что в раннем детстве родители на ночь мне рассказывали сказочные истории о реально существовавшей личности Шехзаде Мустафа.

Но мои ожидания были не призрачные, это был действительно могущественный человек, глава одной из самых больших по занимаемым территориям мафии, как я узнал позже. Он был широк в плечах, высоко поднятые скулы говорили насколько этот человек ригоричен и властен. По прическе стиля "грандж" и костюму от Armani можно было догадаться, что Мустафа довольно привередлив к своему внешнему виду и старается не отставать от моды.

Я осторожно присел, не давая волю страху.

- Выпьешь со мной по стакану хорошего пятидесятилетнего коньяка? - предложил дон, доставая из своей коллекции бутылку Grand Sargis в 0,5 литров.

Я понимал, что отказываться было нельзя. Мустафа откупорил бутылку эксклюзивного армянского коньяка и до половины наполнил каждый из двух гранёных стаканов.

- За мир во всем мире - предложил он и залпом осушил стакан.