Узники игры

Вдруг из спины всадников выскочила та самая девушка из свиты Эвдиклита с ямочками на щеках и синим жезлом. Она взмахнула своим магическим инструментом и вокруг всадников появился туман – видимость практически моментально стала нулевой, а ослепленные лошади перестали ржать, по-видимому, успокоившись. Магия водной волшебницы блокировала чары друидов города. Надо срочно что-то делать, иначе конница вновь сформирует строй и под покровом магического тумана сомнет наших лучников. Приняв решение, я с места рванул в сторону противника, вынимая меч некроманта из ножен. Будь что будет – камикадзе идет в атаку.

С громким криком я подбежал к стене тумана и буквально врубился в нее, рассекая ее мечом. Черный камень в набалдашнике ярко вспыхнул, и защитные чары стали рассеиваться. Туман расступился, и я оказался лицом к лицу перед очаровательным «ручейком». Девушка повторно взмахнула жезлом, и в меня ударил водный хлыст. С громким шипением тонкая струя воды, сжатая до твердости стали, врубилась в мое тело и распалась на капли. Я почувствовал сильный толчок и довольно сильную боль в плече, в месте, куда пришелся удар, – ничего себе силища! Теперь мой ход. Я подскочил к лошади волшебницы, замахнулся мечом, собираясь рубануть с плеча по шее животного, как вдруг меня сбил с ног выскочивший из глубины строя бронированный рыцарь. Тот самый гигант, которого я видел в Тар-Агросе в компании с Эвдиклитом. Мощный мужчина, верхом на пегой кобыле, в медной кирасе, со щитом и мечом в руках, который он уже заносил над моей головой. Ход времени замедлился, я запоздало понял, что не успею парировать удар, и как-то отрешенно краем глаза наблюдал замах моего противника. Все, мне конец! Однако так не думал Мусамото. Я услышал из-за рассеивающейся пелены тумана, как он командует лучникам «пли», и на нас посыпался дождь из стрел.

Магической защиты больше не было, и сотни каленых наконечников принялись пронзать тела имперцев. Первым погиб верзила-рыцарь. Сразу около десятка стрел попали ему в грудь, лицо, и, к моему счастью, в руку, державшую меч, – именно это спасло меня от смертельного удара, который вместо головы пришелся вскользь по руке, не причинив мне значительного вреда. Ноги его кобылы подломились, и животное завалилось вправо, подмяв под себя всадника. Свою порцию стрел получила красивая волшебница. Под ней убило лошадь, белое оперение стрелы выросло из руки, которая держала жезл, а еще одна попала по касательной в голову, вырвав клок волос.

Ай! Бл… (удалено внутренней цензурой). И в меня попали! Я с тупым удивлением рассматривал наконечник, воткнувшийся мне в ногу. Совсем на чуть-чуть, но тем не менее. Рунированные стрелы пробивают мою железную кожу! Вот так новость. Надо отсюда убираться. Я крепко схватил за руку раненую волшебницу и, пригибаясь, быстро захромал обратно. Пока я ковылял, дело продолжалось – сотни украшенных рунами стрел буквально утыкали бронированных всадников. В живых не осталось никого. Прямо битва при Пуатье, когда английские лучники выкосили цвет французского рыцарства.

– Прекратить огонь! – скомандовал я, отдышавшись. – Вперед за гномами!

А впереди слышался шум рукопашного боя – лязг металла и крики. Голем уже далеко проник в глубь строя, гномья фаланга также пробила брешь в рядах легионеров, и тут в дело вступили имперские арбалетчики. Прозвучал рог, ряды имперцев разошлись, и с высоты своего роста я увидел, что солдаты вооружены теми самыми боевыми иригонскими стелометами с двумя тетивами под и над ложем и ручкой сбоку. Человек сто с лишним встали на колено, прицелились и разом выстрелили. Сотня болтов с сильным треском ударила по Эстоку, и… ничего не случилось. Часть стрел просто отскочила от голема, часть сломалась. Единственный эффект, которого удалось достичь, – волшебный гомункул с грохотом упал назад, но тут же начал вставать. Еще залп. Опять Эсток лежит на спине, а арбалетчики перезаряжают стрелометы. В каком-то смысле нам повезло. Очень даже сильно повезло. Если бы выстрелы были направлены в гномов, то на поле перед городом сейчас лежало немало раненых и мертвых коротышек – даже фирменные доспехи, наверное, не спасли бы их от этой убойной силы. А так два залпа потрачены впустую.

Эсток наконец поднялся, снова набрал скорость и вломился в строй солдат. Арбалетчики уже не успевали перезарядить стрелометы и стали первыми жертвами разбушевавшегося гомункула. Он как взбесившийся слон разбрасывал направо и налево солдат, огромными руками комкал живых людей, разрывая на части, вбивал пудовыми кулаками в землю. Легионеры стали сами подаваться в стороны, тем самым все больше увеличивая брешь в своих порядках. С начала боя прошло всего полчаса, а первый успех был уже налицо. Но его еще предстояло развить. И тут в дело наконец-то вступили маги противника.