Узники мира снов

Вслед за Митхэ вошел Кригар, ведя под руку невесту. Рэйна заметила интересную особенность: ни от кого из богов, кроме Семидеи, не исходило удушающее ощущение силы. Наоборот, от Митхэ, Кригара и Хемеги не чувствовалось ничего. По крайней мере, Рэйна этого не ощутила.

Кригар – крепкий седеющий кузнец – вел Хемегу плавно, смотря на нее с теплотой и любовью. Его пояс был схож с поясом Митхэ, но на нем были прикреплены клещи, молот и прочие инструменты. Одеяние Кригара отличалось простотой: чистая рубаха кобальтового цвета, заправленная в темные штаны. Волосы были собраны в низкий хвост.

Хемега рядом с ним казалась эфемерным созданием.

Богиня Смерти была одета в невесомое закрытое платье, которое едва заметно колыхалось, пока она плыла по залу. Создавалось ощущение, будто платье представляло собой кусочек звездного неба – черно-синяя ткань сверкала и переливалась. Фату невесты словно соткали из Млечного пути.

Ее длинные волосы были распущены и ложились волнами на прямую спину. На Хемеге не было никаких украшений, кроме прозрачных перчаток да бриллиантовых заколок. Те рассыпались по ее голове, образуя подобие тиары. На них крепилась фата.

Шейды бросали лепестки на ковер. Та нежность, что была между молодыми, находила свой отклик в каждом сердце.

Хемега лишь раз бросила взгляд из-под опущенных ресниц на толпу. Поймав взгляд Марлена, она отвела глаза и теперь смотрела только на Балига, сжимая в руках небольшой букет из белоснежных цветов. Богиня улыбалась своими нежно-розовыми губами.

Кажется, на глазах Митхэ проступили слезы, когда Кригар подвел невесту к жениху и тот взял ладонь Хемеги в свою. Время будто остановилось. Ветер поднял в воздух лепестки ромашек.

Балиг откинул фату Хемеги. В их взглядах, обращенных друг к другу, можно было безвозвратно утонуть. Такая любовь явно зародилась и длилась не одно десятилетие, умело скрываемая ото всех.

Семидея произнесла речь. Потом Балиг и Хемега вместе сказали фразу на языке Начала, обмениваясь кольцами:

– Ma ve’luna, Ma’la’tareck pareqym na parnaq. Le te’h, naa oohrat. Se Zi’raz Ye kravetqu’na’pet oo’Vi. Na te‘ Naa’taq. To deles’la’hemegiz. V’ante[6].

На безымянный палец богини скользнуло кольцо с крупным рубином, на палец Балига – перстень с темным сапфиром. Балиг поцеловал руку Хемеги в перчатке, а она провела ладонью по его волосам.

Шейды взорвались аплодисментами, выкрикивая пожелания счастья. Из золотых клеток, свисавших с балконов, выпорхнули белые голуби. Рэйна ухватила с подноса слуги бокал с шампанским. Балиг утянул Хемегу в центр зала. Оркестр заиграл медленную мелодию. Шейды расступились, образуя круговую площадку. В теплых тонах окружающего пространства они оба казались частичками ночи. Но они этого не замечали, а лишь смотрели друг на друга.

Балиг притянул к себе Хемегу и закружил. Богиня Смерти улыбалась открыто и обезоруживающе, а ее звонкий смех прокатился по залу, будто журчание ручья. Платье замерцало, а потом полностью окрасилось в белый цвет. Звезды остались лишь в ее глазах.

Никто, в том числе Рэйна, не заметил, как исказились злобой черты лица Семидеи. Не заметили и того, как долго смотрел на богиню Жизни Кайден, не набравшись смелости сказать и слова. Все взгляды были прикованы к новобрачным. А те не замечали никого вокруг.

Рэйна поднесла к губам бокал, но отпивать не стала. Она смотрела на эту совсем неожиданную пару и вдруг ощутила…

Нет, не зависть.

Печаль.

На мгновение она возжелала, чтобы однажды и на нее кто-то посмотрел так, как Балиг смотрел на Хемегу. По-настоящему увидел бы, принял ее такой, какой она была. И дал бы понять, что он с ней не ради власти и статуса. А лишь ради нее самой.

Рэйна не была той, кто смотрел на мир через розовые очки. И она понимала, что ее характер и цели расходятся с подобными чувствами к другому человеку. Да, на миг она пожалела, что испытать такого ей не дано. Но потом это прошло, оставив след в ее душе.

Балиг и Хемега кружились в медленном танце. Рэйна в это время продолжала искать ответы на мучившие ее вопросы.

Почему она не могла полюбить Бронта? Должно быть, такие, как она, обречены на одиночество и непонимание. Рэйна была обвенчана со своими целями и просто не откликалась ни на что другое. Думать о чем-то ином для нее считалось слабостью, равносильной проигрышу.

И она не хотела признавать, что в глубине своей жестокой души желала хотя бы чуточку такой слабости.

После танца молодоженов в центр зала подтянулись и другие Шейды, разбившись на пары. Они танцевали медленный танец, кружась возле Хемеги и Балига под тихую музыку, что исполнял оркестр. Многие разбрелись отведать закусок, но Рэйна до столов дойти так и не успела. Ее за руку ухватил Ноа и потянул танцевать.

Спокойная музыка идеально подходила под меланхоличное настроение Рэйны. Ноа мягко вел девушку в танце, держа ладонь на ее пояснице. Такому искусному партнеру было крайне сложно отдавить ноги. После нескольких поворотов танец замедлился, и Рэйна положила ладонь на одно плечо Ноа, а подбородок на второе. Юноша медленно качал ее в объятиях.