Узор перехода: жизнь в современной колдовской традиции

Название «Современная традиция ведьмовства» появилось потому, что я чувствовала, что оно лучше всего объясняет, чем мы занимаемся. Соенице, Ди и я перебрали несколько разных названий, но так и не пришли к согласию. В разгар популярности ведьм в 90-е годы (во многом благодаря фильму под названием «Колдовство»[18]) в интернете было много дискуссий о различиях между Виккой и ведьмовством. На книжном рынке существовало разделение между основными британскими формами Викки (в основном гарднерианской и александрийской), ново-английскими традициями и новыми формами Викки. Еще были системы Западного побережья, и только начало зарождаться то, что сегодня называется «традиционное ремесло» и знахарство – ответвления ведьминской традиции, которые могли передаваться по наследству, быть достоянием одной семьи или строиться не по викканским принципам. Мы ощущали себя по сути семьей, в которой не было формальной иерархии и каждый был свободен в выборе самостоятельной практики. Наши практика и убеждения больше всего напоминали традиционное народное колдовство, но мы не пытались воссоздать старинные обычаи и не претендовали на древнюю аутентичность. Конечно, мы исследовали корни и обсуждали представления о них друг с другом. Однако мы понимали, что нам необходимо больше сосредоточиться на том, что происходит сейчас там, где мы живем, и с чем мы сталкиваемся ежедневно в современном мире. Поэтому, когда я предложила название «Современное традиционное» с учетом возможности выбрать поэтические имена для отдельных домов (групп), Соенице и Ди со мной согласились. Я ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь еще использовал эту комбинацию в названии в последние годы.

Спустя много лет уму непостижимо, как я смогла пройти весь этот путь практика-одиночки, встретить других ведьм, моих единомышленниц, основать открытое языческое сообщество, создать и проводить групповые ритуалы, обучить других колдовскому искусству и возглавить традицию. Я начала серьезно изучать искусство танца, чтобы включить движение в практику. Я стала помощником редактора «Полумесяца», была самой молодой участницей Саммита языческих лидеров 2001 года в Блумингтоне, штат Индиана, открывала первый фестиваль «День языческой гордости» на Род-Айленде и стала его региональным координатором. Конечно, я испытывала воодушевление и энтузиазм или, как скажут некоторые, была одержима духом.

К чему я была не готова, так это к попытке возглавить сплоченную группу на расстоянии в тысячи миль. Когда в конце 2001 года я вслед за Соенице переехала в Калифорнию, Дом Аннуна продолжил существовать самостоятельно уже без меня. Мой отъезд вызывал скрытое возмущение, и общение не всегда проходило гладко. Я ничего не могла сделать, чтобы сгладить напряженность в отношениях между членами группы, находясь так далеко. Затем, как это часто бывает в жизни, ребята разъехались, некоторые развелись, другие поженились, каждый пошел своим путем. Дом Аннуна прекратил свое существование, по крайней мере в том виде, в каком мы его изначально задумали.

Изменилась и моя жизнь. Я больше не пыталась создать нечто похожее на Западном побережье, а давала уроки по колдовскому искусству и метафизике, занималась танцами и участвовала в местных фестивалях и мероприятиях. Чем дольше я жила в Калифорнии, тем больше отдалялась от языческого сообщества. Я начала уделять много времени бизнесу, связанному с танцами, в конце концов ушла из журнала и почувствовала полнейшее выгорание.

Мне нужно было начать все сначала и быть поближе к семье, и в 2007 году я переехала в Нью-Джерси. Привычные с детства места вернули вдохновение, и я начала преподавать танец группе замечательных людей. Благодаря им шаг за шагом я постепенно вернулась в языческое сообщество и вспомнила о том, что изначально привлекало меня в танце – движение как ритуал. Но вскоре я опять вернулась на Род-Айленд, оставив друзей и новые идеи. Всю энергию приходилось направлять на то, чтобы из последних сил сохранять мир в семье. Я не могла вернуться к прежним занятиям, не рискуя стать объектом насмешек в собственном доме, поэтому мысли о практике я решила оставить пока при себе.

Наконец, на пятнадцатый год брака я набралась решимости покончить с нездоровыми отношениями и вернуть себе свою жизнь. Я бросила престижную работу корпоративного дизайнера и переехала на другой конец страны в Сиэтл. Этот серьезный шаг положил конец тому, что я называю моей «прошлой жизнью». Я начала серьезно заниматься искусством, нашла прекрасных партнеров и всей душой полюбила природу и энергию Тихоокеанского северо-запада. Старая дружба, которую я считала давно угасшей, разгорелась вновь, и у меня появилось много новых друзей. Я выбралась из раковины и с необыкновенной энергией и волнением наблюдала, как мои способности раскрываются на всех уровнях. Еще одним благословением стало сотрудничество с единомышленниками, представителями различных школ и традиций.