Узоры из бисера кошмаров

К телевизору лучше было не подходить. Таня с опаской посмотрела на взбунтовавшийся «ящик» и решила, что лучше ей заняться поливкой комнатных растений. Похоже, вся находившаяся в квартире бытовая техника устроила против Тани настоящий заговор, отказавшись подчиняться ей. Экран телевизора начинал покрываться рябью помех, стоило только девочке приблизиться к нему, компьютер постоянно зависал, пылесос прикинулся мертвым, а в довершение всех неприятностей в прихожей и туалете перегорели и взорвались лампочки, причем обе в тот момент, когда Татьяна потянулась к кнопке выключателя.

– Может, сегодня сильная магнитная буря, – предположила девочка, наблюдая за тем, как мама безуспешно пытается включить соковыжималку.

– Вполне вероятно, но по радио об этом не сообщили. В любом случае сегодня нам придется обойтись без яблочного сока.

– Ну и ладненько, я, честно говоря, и не хочу пить.

Уже выйдя из кухни, Таня услышала за спиной мерное гудение мотора – соковыжималка мгновенно включилась, стоило только виновнице электрического бунта отойти подальше.

Делать было совершенно нечего. Лишенная возможности смотреть телевизор, Татьяна немного поскучала, а потом отправилась в свою комнату, решив немного почитать на сон грядущий. Оставалось надеяться, что такой древний и надежный носитель информации, как книга, не подведет и буквы не осыплются черной трухой с белых листов, едва она перевернет первую страницу.

Детективчик оказался так себе, но все же чтение отвлекало от необъяснимого тревожного чувства, потихоньку проникавшего в сознание девочки. Вроде бы никакого повода для страхов не существовало, и все же даже само освещение в комнате казалось настороженной Тане каким-то необычным и злым. Повсюду ощущались неуловимые перемены, повсюду витала тревога. Отложив книжку, Татьяна долго сидела неподвижно, вслушиваясь в привычные домашние звуки – тиканье будильника, доносившийся из соседней комнаты голос телевизионного диктора, шум ленивого дождичка, шуршавшего за окном…

Возможно, в дурном настроении была виновата неприятная история с бисерной фенечкой, едва не превратившейся в удавку, а может быть, на впечатлительную Татьяну произвел тягостное впечатление дневной сериал, в котором рассказывалось о безжалостном уничтожении злодейской планетки.

Бисер… Вопреки ожиданиям мысли о завораживающей красоты зернышках немного улучшили Танино настроение, она дотронулась до висевшего на шее украшения, поднесла бисерный цветок к глазам, пытаясь рассмотреть под черной матовой оболочкой шариков сверкание разноцветных искр. Увы, при электрическом освещении необычные зерна выглядели довольно убого, что вновь расстроило Татьяну. Она с досадой потянулась к детективу, но углубиться в чтение ей не удалось – страницы раскрытой примерно на середине книги неожиданно поднялись вверх, раскрывшись веером.

– Это еще что?..

Девочка буквально похолодела от страха, наблюдая за тем, как бумажные листки тянутся к ее пальцам. Она ощущала в ладонях легкое покалывание, и, хотя само по себе это ощущение было почти приятным, Таню пугало сознание того, что с ней происходит нечто аномальное. А «иголочки» тем временем разбегались по всему телу, придавая ему необычную легкость и силу. Преодолев оцепенение, девочка резко захлопнула книгу и поднялась с тахты. Она не могла оставаться на одном месте, хотела пойти к матери, просто поговорить с ней, надеясь, что задушевный разговор поможет ей избавиться от наваждения.

После зловещей истории, связанной с духами Зазеркалья, Таня Андреева избегала лишний раз смотреться в зеркало, но сейчас, направляясь к двери, невольно бросила взгляд на таинственное стекло, являвшееся границей двух миров…

– Нет!

Она отпрянула назад, испуганная видом собственного отражения. Вообще-то у Тани были послушные гладкие волосы, отличавшиеся шелковистым блеском и красивым темно-каштановым оттенком, но сейчас они больше смахивали на копну небрежно собранной соломы. Волоски отходили друг от друга, стали жесткими, словно проволочки, образуя над головой некое подобие нимба.

– Нет… не надо…

Чем старательнее девочка приглаживала свою шевелюру, тем больше она выходила из-под контроля, превращаясь в жуткий, колышущийся от малейшего движения шар, немного напоминавший огромный одуванчик. Таню охватило отчаяние, она не понимала, что с ней происходит, и едва сдерживала подступившие к горлу слезы. Внезапно взгляд засек лежавшие на тумбочке маникюрные ножницы – решение пришло моментально, и, хотя в обычной ситуации Таня никогда бы не захотела расставаться со своими прекрасными волосами, сейчас она была настроена очень и очень решительно. Рука потянулась к изящному инструменту, но так и не коснулась его…

– Ой!

Искра, возникшая на конце среднего пальца, маленькой молнией метнулась к ножницам, и в тот же миг исчезло пронизывающее тело легкое покалывание, а волосы послушно легли на плечи.

– Ничего не понимаю.

Таня опустилась на тахту, обхватила голову руками. С ней явно творилось неладное, но было ли это внезапным проявлением скрытых способностей ее организма или вмешательством потусторонних сил, она не знала. Время медленно шло вперед, и чем ближе стрелки подползали к цифре двенадцать, тем мрачнее становились ее мысли.

– Танюша, тебе не пора ложиться спать? – поинтересовалась заглянувшая в комнату мама.

– Да. Я просто немножечко задумалась.

– Ты поздно ложишься, а первое сентября уже не за горами, надо менять режим.

– Спасибо, что напомнила, – уныло промямлила Таня, у которой от упоминания о школе окончательно испортилось настроение. – Утро вечера мудренее, так ведь говорят?

– У тебя лицо расстроенное и бледное. Что-то не так, дочурка?

– Нет, мама, просто мне действительно пора спать.

Покончив с подготовкой ко сну, девочка вернулась в свою комнату, взяла в руки лежавший на столе карандашик, уперлась его концом в клавишу выключателя. Щелчок – и спальня погрузилась в темноту. Довольная тем, что на этот раз обошлось хотя бы без перегоревших лампочек, Таня впотьмах добралась до тахты, нырнула под одеяло. У девочки все еще оставалась слабая надежда на то, что новый день может избавить ее от тревог и волнений.