Узоры на коже (СИ)

Когда Полина взвизгивает и обнимает меня за шею, чуть не выбив дух, в дверь настойчиво кто-то принимается трезвонить.

— Не будем открывать, — шепчет мне в шею, дыханием обжигает.

— Согласен. Ну их.

Когда названный гость прекращает звонить, мой мобильный оживает, а на дисплее незнакомый номер.

— Это Юрий Обуховский, — раздаётся в трубке знакомый голос. — Я знаю, что вы дома. Впустите, поговорить нужно.

Молча кладу трубку и отвечаю на вопросительный взгляд Полины:

— Отец твой пришёл.

— Ой, — произносит Поля и закрывает рот ладонью.

Поднимаю с пола одежду и только тогда вспоминаю, что порвал футболку Полины и теперь ей нечего надеть. Вот же гадство.

— Так, сиди здесь, чаю попей, телик посмотри, я сам с ним поговорю. — Беру Полю за плечи и легонько встряхиваю. — Всё будет хорошо, не волнуйся. Не знаю, зачем он пришёл, но разберёмся.

Полина кивает и обнимает себя за плечи.

— Там в шкафу мои футболки, можешь любую надеть, только рад буду.

— Нет, Паша, я всё-таки с тобой пойду!

Спрыгивает на пол и, упрямо вздёрнув подбородок, стоит, подбоченясь. Зубы сводит от того, какая она сейчас сексуальная, хоть, наверное, и не задумывается над этим. Хочется послать всё к чертям и потащить Полину в комнату, или в ванную, хотя нет. После того, как увидел там Машу, в душевой кабине у меня ещё долго не встанет.

— Нет, ты останешься здесь, и это не обсуждается.

Мечет в меня молнии, спорить пытается, упрямица моя.

— Брэйн, но я его лучше знаю…

— Наплевать, веришь? Он пришёл в мой дом, значит мне с ним и разговаривать, а снова доводить тебя до истерики я ему не позволю. Т. ч. сиди здесь и не высовывайся, хорошо?

Полина хмурит брови, но всё-таки кивает.

— Вот и умничка.

И, быстро напялив на себя шмотки, иду к входной двери, за которой, знаю это, топчется Полин отец. Да уж, точно не так я представлял в своей жизни общение с родителями невесты, но даже, если Юрию не понравится перспектива видеть меня своим зятем… Срать я хотел на его мнение. Полина будет моей женой, она родит меня сына и дочку, а потом снова сына. А дедуля моих детей, коли выделываться не перестанет, пусть катится лесом.

Распахиваю дверь и натыкаюсь взглядом на своего гостя, стоящего спиной, облокотившись на перила.

— День добрый, — говорю, хотя он ни хрена не добрый, если ко мне приходят без приглашения такие гости. Но, ладно, не зря же меня вежливости и хорошим манерам родители учили.

Обуховский медленно поворачивается и бесконечно долгое мгновение смотрит прямо мне в глаза.

— Здравствуйте, Павел, — кивает, а во взгляде лёд. На идеально выбритом лице ни единой эмоции, а на светло-голубой рубашке и летних брюках в тон ни единой складочки. Не человек, а манекен из ЦУМа. На мне же мятая майка и старые, но удобные джинсы, что, впрочем, роли никакой не играет.

— Где моя дочь? — Осматривает с ног до головы, взглядом ощупывает, как будто я, как минимум, съел Полину.

— С ней всё хорошо, не стоит беспокоиться.

— Предлагаешь на слово поверить? — Заламывает бровь и усмехается. — Ну, ладно… В дом, я так понимаю, не пригласишь?

— Скатерть белую не успел погладить, так что нет.

— Пошли поговорим тогда… на нейтральной территории.

И, не дожидаясь моего согласия, спускается вниз по лестнице. Чёрт с ним, хочет поговорить, значит пообщаемся. В конце концов, должен же кто-то сообщить дражайшему родителю, что его дочь замуж выходит.

* * *

Выбор места для разговора весьма любезно предоставили мне, и я даже грешным делом хотел направить наши стопы в "Бразерс", но передумал. Пусть это было бы весьма забавным приключением, всё-таки, боюсь, к такому экстриму будущий тесть явно не готов. Не станем настраивать потенциального родственника против себя ещё больше.

Потому решил не выделываться и отвезти его туда, где живёт часть моего сердца — в студию. Это моё детище и нечно большее, чем просто способ заработать на хлеб. Да и, в конце концов, в любом случае необходимо поехать туда, ибо отпуск-больничный и так затянулся до неприличия. В наше время бросать любимое дела столь надолго — непозволительная роскошь. Правда, пока лежал в больнице, телефон разрывался от звонков взволнованных клиентов, многие из которых активно записывались на сеанс, точно моя несостоявшаяся смерть сподвигла их набить себе ещё пару татуировок. Полина активно помогала, и в итоге всё-таки согласилась пойти работать в мою студию администратором. Как говорится, не было бы счастья.

— Хм, уютненько, — заявляет Юрий, переступив порог. Удивительно, но на лице нет извечной брезгливости, непривычно так.

— Думали, я в зассатом подъезде малолетней гопоте матюги на задницах накалываю?

Юрий хмыкает и криво улыбается:

— Да нет, почему же? Я о тебе довольно много знаю, и о студии этой знал прекрасно, только внутри подобных…кхм…заведений ни разу не был.

— Всё когда-то бывает впервые, — изрекаю, набившую оскомину, банальность. — О чём поговорить хотели?