Узурпатор

С другого конца лагуны, разбрасывая сверкающие брызги, к нему устремилась другая змеевидная шея. Второй плезиозавр трубил на более высокой ноте, а первый, заслышав этот вопль, прибавил скорость. Так чудовища перекликались, пока не подплыли друг к другу. Две лоснящиеся шеи переплелись, и рев раскатился по окрестностям душераздирающим дуэтом. Затем оба зверя погрузились в воду, оставив на поверхности скопище маслянистых пузырей, а в воздухе – раскатистое эхо. Обладающие даром ясновидения разглядели в глубине соитие гигантов. Затем самец всплыл на поверхность, а самка двинулась к берегу, где в полужидкой хорошо удобренной почве росли редкие кипарисы. Она вытянула массивное тело насушу, зевнула и проползла пять или шесть своих длин – метров восемьдесят. После чего начала лихорадочно копать плавниками и мордой, пока не вырыла яму, куда тут же просочилась вода.

– Яйца! Яйца!

Восклицания королевы Айфы были тут же подхвачены остальными фирвулагами. Для слабых ясновидцев Куллукет специально расширил свой зрительный спектр, и все явственно увидели, как самка один за другим отложила в теплую жижу лунные камни размером с человеческую голову. Она немного помешкала после того, как снесла все яйца, потом снова закопала яму, чтобы никто не потревожил ее будущее потомство.

Тем временем самец-плезиозавр медленно опускался на дно; напоследок он издал еще один продолжительный вопль. Самка же все лежала на суше, и грязные ее бока еле заметно вздымались.

«Посмотрите направо», – передал всем свою мысль Куллукет.

«Ух ты, – откликнулся Эйкен, – ну и здоровы, ублюдки!»

И вонзил стеклянные шпоры в бока иноходца. Золотой рыцарь и скакун описали дугу в воздухе и нарочито громко плюхнулись в болотную трясину. Косматые щетки халика увязли в грязи, но равновесия он не потерял. Эйкен спрыгнул наземь, и мшистая луговина, поросшая кипарисами, тут же засветилась, словно в летний полдень. Тем временем сквозь низкий полукустарник к отдыхающей самке подползали два огромных крокодила. Глаза их горели рубиновым блеском, пасти были чуть приоткрыты, и оттуда высовывались клыки, точно заостренные очищенные бананы. Голова более крупной рептилии достигала в длину двух метров.

Эйкен, как блуждающий огонь, прокатился по болоту, издавая непристойные звуки. Первый дракон повернул к нему, второй озадаченно приостановился.

– Ну чего стали?! – крикнул Эйкен фирвулагам. – Вперед, черт нас дери!

– Позвольте мне, повелитель? – попросил Фафнор и поднял копье.

Шарн кивнул.

– А ты, Медор, следуй за ним… и будь начеку.

С победным кличем оба рыцаря поскакали к золотой танцующей марионетке. Казалось, они сшибут Эйкена, но он отпрыгнул в сторону и завертелся подобно горящему листу. Фафнор пронзил ближнего дракона прямо посередине туловища. Тот взревел и, раскрутив свой мощный хвост, ударил по крупу иноходца; к счастью, тот успел подняться метра на четыре от земли, и удар вышел скользящий. Копье Фафнора осталось в бешено извивающемся теле чудовища. Юный герой выхватил длинный меч и ринулся за добычей, стараясь избегать не только огромных зубов и хвоста, но и собственного копья, которое теперь тоже ополчилось против него. Оно покачивалось в угрожающей близости, грозя вышибить его из седла. Медор отступил, чувствуя свою беспомощность. Метапсихическое вмешательство считалось неспортивным, а физическая помощь допускалась, только если охотник оказывался разоружен или выбит из седла.

– Ну чего ты к хвосту прицепился, болван! – кричал Эйкен. – Это на пиру с хвоста начинают! В мозг бей! Целься в глаз!

Фафнор встрепенулся, быстро нашел уязвимое место, куда и всадил свой двуручный меч. Затем отскочил на безопасное расстояние, видя, как зверь содрогается в смертельной агонии. Из разверстой пасти хлынула темная кровь, и хищник наконец затих.

Летучая Охота взорвалась ликующими криками; под приветственные возгласы тану и фирвулагов над лагуной поднялась лунная радуга. Эйкен подлетел к распростертому монстру, энергетическим зарядом отсек один клык и вручил трофей Фафнору.

– Отлично сработано, малыш!

Второй крокодил поспешил убраться восвояси. Но фирвулаги вошли в азарт и потребовали от Эйкена новой добычи.

– Почему бы и нет? У нас вся ночь впереди, – усмехнулся плут. – Но на земле каждый дурак может затравить зверя. Иное дело с воздуха, над морем. Если нашим гостям угодно отведать настоящей охоты, можно полететь к проливу Редон и найти там старого, матерого плезиозавра, из тех, что уже не предаются любовным утехам. Только, чур, драться обычным оружием, без психоэнергетики и чтоб чудовище с одного удара испустило дух, а не уползло издыхать в свою подводную нору. Если первый удар окажется нечистым, охотнику придется замочить ноги, чтобы добить жертву.

Воцарилось напряженное молчание. Эйкен обвел своих воинственных гостей насмешливым взглядом.

– Что? Не рискуете? А говорят, только тану – сухопутные твари. И то они не боятся убивать морских чудовищ в их собственной стихии. Не так уж это трудно – всего-то нужны верный глаз и немного отваги.