Узурпатор

Ага, вон там, за соляной пирамидой, светится слабая розово-золотистая аура! Еще один бедолага провалялся несколько месяцев где-нибудь на забытом Таной побережье и только теперь нашел дорогу в Многоцветную Землю.

Приветственно подняв руку, Морейн объехал белый монолит со стороны суши, увидел плот и наконец узнал брата по гильдии, который, не раскрывая карт, вызвал его сюда.

— Лорд… Стратег! — задохнулся он.

Халики сорвались с неверной принудительной привязи и начали пятиться от окутанной светом фигуры, лежащей на белом песке.

— Да стойте же, чертово отродье! — заорал Морейн.

Ноданн открыл глаза, и животные стали как вкопанные. Морейн соскочил с седла и упал на колени перед Солнцеликим.

— Дай-ка я тебя плащом прикрою! Пить хочешь? Вот фляга! О Богиня — что с твоей рукой?!

— Это долгая история, брат психокинетик. Спасибо, что приехал. Я думал, пропаду здесь один. — Он надолго приложился к фляге с водой, потом опять рухнул на песок.

Морейн суетился возле него, заботливо укутывая плащом спину и ноги. Ноданн был в одном исподнем, теперь грязном и оборванном об острые камни. Обнаженные участки кожи сильно обгорели на солнце.

— А мы тебя, грешным делом, похоронили. Ну не чудо ли! — Морейн осекся. — То есть… я хочу сказать, ужас! Первобытный Эйкен Драм заставил нас провозгласить его королем. Ездил из города в город со своей гвардией и всем угрожал. Кто не захотел ему присягать, того уж нет в живых. У нас в Вар-Меске, стыдно сказать, все ему покорились, кроме сына Целителя Миаканна. О Стратег, вот кем ты мог бы гордиться!.. Безумие, конечно, зато в лучших традициях нашего воинства! Миаканн подпоил самозванца и призвал его к ответу. Храбрый выпад, ничего не скажешь. Может, и сладилось бы, кабы не предатель Дознаватель… — Стеклодув опять прикусил язык.

— Спокойствие, брат, — сказал Ноданн. — Я все знаю. И про то, что Куллукет предал потомство Нантусвель, и про то, как он обошелся с Миаканном, и про то, что ты теперь глава этого города.

Морейн от стыда глаз поднять не мог.

— Не отчаивайся, — утешал его Стратег. — Стеклодув ты отменный. — Он указал на плот с парусами, сшитыми из шкур. К одному из брасов был привязан узел с доспехами. — Видишь? Твоя работа, триста лет мне прослужили. Только одну рукавицу я потерял. Придется тебе сделать новую, до того как я выйду на поле.

— Ты бросишь вызов узурпатору? — прошептал Морейн.

— До этого еще далеко, подлечиться надо. Нынче какой из меня Стратег

— одно название. Полгода в беспамятстве провалялся на Корсике, а как очухался, не было сил даже знак подать. Да и теперь обо мне знают только двое: леди Мерси-Розмар и ты.

— Она замужем за королем первобытных! — горестно проговорил Морейн. — И короновалась вместе с ним.

— Спокойствие, — повторил Ноданн. — Я сам велел Мерси оставаться в Гории, пока время не приспеет. Но в душе она и сейчас мне верна, и мы воссоединимся, как только я получу назад все, что принадлежит мне по праву рождения. Ты поможешь мне, Морейн?

— Жизнь за тебя отдам. Стратег! Правда, жизнь моя недорого стоит. Ты ведь знаешь, я на ратные подвиги не гожусь. Эйкен Драм даже не взял меня с собой в Конейн…

— Слышал, за Копьем охотится. И за торквесами, чтоб надеть их своим убогим. Только много ли пользы он от них поимеет…

Морейн не сводил беспокойного взгляда с деревянной руки.

— Но ведь у нас нет целителя, чтобы залечить твою рану. Скольких корректоров смыло потопом — и не счесть. Тебе бы надо в Афалию, к Бодуругалу.

— К тому, что лечит моего брата Кугала? Знаю-знаю… — Ноданн, улыбаясь, согнул пальцы протеза. — Но ты за меня не волнуйся, Морейн, этот заменитель неплохо мне служит. Чтобы нарастить новую руку, надо на девять месяцев влезть в Кожу. Разве я могу позволить себе такую роскошь, когда силы быстро восстанавливаются, а долг зовет? Так что окончательное исцеление отложим до лучших времен. Вот выдворю из Гории этого короля шутов, а уж тогда…

Сердце Морейна сжалось от недоброго предчувствия.

— О нет. Стратег! Ты не должен откладывать лечение! Теперь тебе все равно никто не присягнет…

— Вот как?.. — Ноданн был явно озадачен.

— О Великий, ты, наверно, забыл…

— Ну что ты мямлишь? — Он повысил голос. — Объяснись или по крайней мере откройся, покажи, что у тебя на уме!

Стеклодув осторожно приподнял завесу, и в уме его отпечаталась заповедь древней религии: калека не может быть королем.

Ноданн расхохотался. Эту заповедь и на пропащем Дуэте никто не помнил, не говоря уже о Многоцветной Земле.

— Ах, вот в чем дело! Да ты в своем уме, брат? Кто станет оглядываться на отжившие традиции, когда трон захватил первобытный выскочка?!

— Наши заповеди никто пока не отменял, — упорствовал Морейн. — Эйкен-Луганн утвержден собранием вассалов, к тому же он избранник Мейвар Создательницы Королей. А что до чужой крови, то говорят, он появился на свет не как все люди, а благодаря какому-то чуду Старой Земли.

— Тоже мне — чудо! — усмехнулся Стратег. — Зародыш из пробирки, выношенный искусственной утробой! Таких людей пруд пруди.

Но Морейн не сдавался.