Узурпатор

Туловище карлика раздулось, точно бочонок, ножки стали паучьими. Ухмыляющаяся мордочка заострилась и походила бы на птичью, когда б не растопыренные уши с бахромчатым краем. Глаза потемнели и скрылись под набрякшими мешками, кожа сделалась пористой и сальной, а волосы, только что падавшие мягкими волнами из-под щегольской зеленой шапочки, превратились в грязную, слежавшуюся паклю.

— Ну? — Пугало, прищурясь, глядело на первобытных. — Не раздумали со мной идти к Могиле Корабля?

— Мы знаем о несчастье, постигшем племя ревунов, — взяв себя в руки, отозвался Бэзил. — Стоит ли притворяться, будто нет никакой разницы между иллюзией и реальностью? Но я все время думаю: не кажется ли и вам наша внешность столь же странной. Наверное, нам стоит договориться не обращать внимания на странности друг друга и приступить к делу. Оно непростое, верно?

— Непростое, — согласился Калипин. — Шутка ли — протопать более шести тысяч ваших километров! Поначалу надо будет опасаться фирвулагов. Шарн и Айфа не дураки, мгновенно разнюхают о наших планах. Поэтому лучше переправиться через Рейн до их возвращения в Высокую Цитадель.

— У нас есть халики, — сказал Бурке. — Вы умеете скакать верхом?

— Только не на этих чудовищах! С гиппарионом как-нибудь справлюсь. Но за Рейном халики вам без надобности. До подземного Истрола, что берет начало в толще Фельдберга, придется идти пешком. Так что все должны быть в хорошей форме. — Калипин покосился на краснокожего. — Этот вроде прихрамывает…

— И не говори! — вздохнул Бурке. — Но мы уже решили, что я останусь в Скрытых Ручьях: этим летом Элизабет пророчит нам крупные неприятности на железных рудниках… А наших смельчаков поведет Бэзил.

— Кровавый металл! — содрогнулся Калипин и метнул укоризненный взгляд на Суголла. — До сих пор не могу понять, мой повелитель, для чего мы связались с первобытными! И другие не понимают.

— Они — наша единственная надежда, — твердо ответил властелин ревунов. — Когда-нибудь поймете. А до той поры повинуйтесь мне!

На какую-то долю секунды прекрасная фигура в белых одеяниях исчезла, и на ее месте появилось такое страшилище, что Бурке и Бэзил с трудом перевели дух.

Суголл невесело усмехнулся.

— Не ожидали? Что делать, я превосхожу моих подданных во всем, даже в физическом уродстве. Но долг гостеприимства велит мне щадить вас. — Он повернулся к Пугалу. — И тебе тоже, Калипин. В обществе наших друзей будь добр принимать пристойный облик. Ни к чему нам попусту их пугать.

Жуткое создание превратилось в благообразного карлика.

— Но мы, когда спим, не можем за собой следить, — сообщил он людям с каким-то мстительным удовлетворением. — Так что полуночники пускай набираются храбрости. Если, конечно, мой повелитель не прикажет мне спать в мешке.

Суголл рассмеялся.

— Ах ты скотина! Ладно, спи где хочешь, главное — исправно выполняй, что тебе поручено. Можешь идти к столу.

Калипин удалился. А Суголл указал на резной шкафчик, стоявший в темном углу:

— Я вам еще кое-чем помогу. Откройте его, пожалуйста.

Бэзил опустился на колени и открыл дверцу.

— Великий Скотт! — воскликнул он. — Откуда они у вас?

— От Шарна и Айфы.

— Вот черт! — вырвалось у Бурке. — Этого нам только не хватало!

— Подарок со значением. Фирвулаги явно подозревают, что моя верность их трону не совсем искренна. Если начнется война с Эйкеном Драмом… не надо большого ума, чтобы сообразить, что Нионель находится как раз на полпути между Горией и Высокой Цитаделью.

— Если мы добудем летательный аппарат, — сказал Бэзил, — то ни Эйкен, ни Шарн не посмеют напасть на вас. — Мозолистой рукой он погладил стволы ружей, глазами указал Жаворонку на зарядную батарею и снова опустил затвор. — Они нам очень пригодятся, спасибо, лорд Суголл. В нашей команде есть хорошие инженеры и выносливые путешественники, и все же переход обещает быть опасным, а если доберемся, еще неизвестно, сумеем ли поставить на крыло хотя бы одну машину. На всякий случай в Скрытых Ручьях будет приготовлена маскировочная стоянка для двух аппаратов.

— А какая от них польза в случае войны? — спросил Суголл. — Простите мое невежество, но, по-моему, летательные аппараты бессильны против таких наземных сил, как фирвулаги. У вас ведь уже нет Копья Луганна, из которого вы обстреливали Финию.

— Да, верно, — кивнул Бурке. — Но экспедиция мадам очень торопилась и потому не обнаружила огромный арсенал. Нас навел на эту мысль наш новый друг, бывший конструктор космических кораблей Димитриос Анастос.