Узурпатор

Галичанин закатил глаза, задыхаясь в могучих руках лодочника. Дождавшись, пока тот перестанет сопротивляться, Гален схватил его одной рукой за пояс, а другой — за край нагрудника, и поднял над головой. Какой-то миг сержант дико озирался по сторонам, после чего Гален швырнул галичанина к выходу, где стояли его подчиненные. Команда Галена немедленно накинулась на них. У каждого за поясом оказалось длинное шило — подходящее оружие, которому достаточно щели в доспехах.

— Добрая схватка! — проревел Гален. — Еще по кружке всем! За то, чтобы так же отделали Хаттима Сетийяна!

Прежде, чем солнце сожгло последние следы тумана, вся гавань уже гудела. Новость распространялась от таверны к таверне, точно лесной пожар. На складах, в лавках и мастерских говорили только об одном: Кедрин Кэйтин прибыл в Андурел, чтобы по праву занять Высокий Престол.

Отряд галичан под командованием кордора вошел в таверну, где пили за здоровье Кедрина. Однако попытка взять под стражу посетителей привела к тому, что пятерых галичан и самого кордора убили на месте. Остальным пришлось отступить под градом камней. Еще девятерых стащили с коней и бросили в Идре; трое утонули, а лодочники только хохотали, наблюдая, как оставшиеся выбираются на берег в тяжелых доспехах. Горожане, до сих пор терпеливо сносившие высокомерие галичан, начали отвечать насмешками, не обращая внимания на угрозы. У многих оказалось припрятано оружие, и воинам Хаттима, которые осмеливались применить силу, пришлось поплатиться. То, что происходило в городе, действительно все больше напоминало бунт — правда, не было изменой. Госпоже ведомо, откуда пришла весть, которая всех воодушевила.

Кедрин Кэйтин — законный наследник. Да здравствует Кедрин!

В это время сам законный наследник приближался к внешним воротам Белого Дворца.

Проходя по городу, Кедрин и его спутники слышали крики и звон оружия. Навстречу по улицам спешили галичские воины, и будущему королю не раз приходилось спешно укрываться за дверями ближайшего дома. Тем временем небо очищалось, бледное солнце золотило рваные полосы облаков и белоснежные стены дворца. Хаттим успел украсить их весьма достойно. При виде трупов в посеребренных доспехах гвардейцев Уинетт побледнела и судорожно перевела дух. Кедрин сжал губы. Шум у них за спиной становился все громче. Браннок тронул за руку, показывая назад, вниз с холма. Кедрин обернулся и увидел, что толпа наводняет улицу. Люди стекались из боковых улочек. У некоторых были мечи, алебарды и топоры, явно отнятые у галичан. Те, кто не смог вооружиться, несли мясницкие ножи, вилы… Из города доносился нестройный шум, но отдельные крики уже можно было уловить:

— Да здравствует Кедрин! Да здравствует король!

Кедрин кивнул и двинулся к воротам.

Шум привлек не только их внимание. На стене уже выстроились лучники, потом на площадку над аркой вышел сержант-галичанин в форме гвардейца. Кедрин и его спутники откинули капюшоны, и принц шагнул вперед.

— Кедрин Кэйтин, наследник Тамура, супруг принцессы Уинетт, дочери Государя Дарра, требует разрешения войти!

Сержант поднял руку, заслоняясь от солнца. Впрочем, толпа, которая приближалась к дворцу, заинтересовала его ничуть не меньше, чем четверо незваных гостей. Тепшен встал рядом с принцем, словно надеялся защитить его от стрел. Галичанин покосился на лучников, потом снова перегнулся через парапет.

— Откуда мне знать, кто ты? — крикнул он.

— Выведи сюда моих родителей! Бедира Кэйтина, правителя Тамура, и госпожу Ирлу. Выведи Ярла Кешского. Они меня узнают. И Хаттим Сетийян тоже!

В его голосе зазвучали властные ноты. Сержант явно колебался все больше.

— Чего ты хочешь?

— Я требую разрешения войти! — закричал Кедрин. — Открывай ворота — или ответишь по уставу!

— Я служу Хаттиму Сетийяну, — ответив сержант с некоторым беспокойством, — правителю Усть-Галича и Трех Королевств.

Уинетт шагнула вперед, ее голубые глаза горели вызовом.

— Я Уинетт, старшая дочь Государя Дарра и жена Кедрина Кэйтина, — ее голос звучал так же твердо. — Ты посмеешь отказать Высокой Крови? Ты отрицаешь законные права моего мужа?

На лице галичанина появилась растерянность, потом в глазах промелькнул страх. Неизвестно, что больше убедило его — слова Уинетт или толпа горожан, которая скоро должна была подойти к дворцу. Он обернулся, что-то крикнул, и створки ворот распахнулись.

— Я отведу тебя к Государю Хаттиму, — крикнул он и исчез.

— Разумное решение, — усмехнулся Кедрин, проходя в ворота.

Во дворе Кедрина и его спутников уже поджидал отряд галичских воинов. В сопровождении этого эскорта все четверо проследовали в Белый Дворец. Проходя во внутренние ворота, Кедрин оглянулся. Горожане явно увидели стрелков и не решались приближаться; галичане, по-прежнему держа их под прицелом, тоже чувствовали себя не слишком уверенно: силы были неравны.