Узы. История рёка

Пролежав так около получаса, он решил вставать, а то время уже близилось к полудню. Повернув голову налево, он увидел спящую Эни, которая обхватив спинку стула, мирно сопела. «Она так всю ночь просидела?» – спросил он про себя. Во сне она казалась такой маленькой и хрупкой, но это и было прекрасно в ней. Если ее большие голубые как небо глаза были самым прекрасным в ней, то вот в таком виде она была прекрасна вся. Сам того не понимая, Дэни лежал и любовался ей. Он рассматривал ее русые волосы, которые как шелк тянулись почти до самого пола, а ее пухлые губки мирно пошевеливались от дыхания. Он смотрел на нее и видел солнце, которое так мечтал увидеть. Порой, то, чего ты жаждешь больше всего, может находиться так близко. Он сам удивился, когда сравнил ее с самой заветной мечтой. Ведь человек и природа два разных момента. «Интересно, а о чем мечтает отец?» – подумал он. В этот момент Эни открыла сонные глазки и лениво начала потягиваться.

– Уже проснулся? – с заспанной улыбкой спросила она.

– Да, недавно. Ты всю ночь тут просидела? – спросил Дэни.

– Да… почти, – застенчиво ответила она и покраснела.

– И зачем? – недоуменно спросил он.

– Да мне не спалось что-то. Вот и решила с тобой посидеть, хоть не так одиноко, вот и уснула прям тут, – пряча глаза, ответила она.

Шли дни, пришла весна, но никто этого не замечал. Поля не становились зелеными, птицы не возвращались с юга, теплые лучи солнца не согревали мерзлую землю. Жизнь давно ушла из здешних краев, остались только сосуществователи, которые бок о бок трудятся каждый день, которые уже давно свыклись с мыслью, что проведут остаток своих жалких жизней во мраке. Люди… какие же они все таки глупые создания. Они давно потеряли веру в своего беседина, не понимая, что один человек не способен изменить этот мир, как и не понимал этого я сам. Аля однажды сказала мне: «Каким бы сильным ты не был, не пытайся справиться со всем в одиночку. Если ты все таки поступишь так, то обязательно потерпишь неудачу.» Возможно она права, но я так не считаю. Я всегда был один, даже Алена и наши дети не изменили мою натуру. Я все равно чувствовал себя отрешенным от этого мира, хоть и любил их. Со временем, когда я еще был подростком, я потерял веру в добро, это, конечно, не значит, что зло во мне взяло верх, но все же… путем морального уничтожения самого себя… путем отказа от всех… путем добровольного разрыва уз, которые связывали меня с самыми дорогими мне людьми, я потерял себя. Может быть кто-то скажет, что я сумасшедший, но меня не волнует, потеряю ли я рассудок, ведь я уже проклят. Когда мы собирались все вместе, когда мы бились насмерть плечом к плечу, я вспоминал одну фразу, которая некогда давала мне силы: «Когда друзья, которым ты доверяешь, собираются вокруг тебя, надежда становится осязаемой и ее можно увидеть». Вот только надежда на что? На то, что мы сможем победить в этой войне? На то, что мы сможем построить мир с нуля? Нет, это слишком утопично… Как бы сильно я не хотел этого, сколько бы усилий я не прикладывал, но тот мир уже не вернуть. Мне больно думать о том, что моя жизнь сложилась именно так, но, с другой стороны, смог ли бы я освоиться в том мире и найти там себе место? Этим вопросом я задавался тогда – задаюсь и сейчас. Все это слишком глупо… В моменты моего отчаяния, хоть я и не подаю вида, только Аля способна увидеть это сквозь мою маску, но только Алена способна это почувствовать. И каждый раз она повторяет мне: «Все то, через что нам пришлось пройти, помогло нам стать теми, кем мы являемся сейчас». Но я не знаю, кто я.