Узы крови

Рис представил себе, как тело Сэма, ударяясь о ледяные выступы, стремительно падает в пропасть. Усилием воли заставил себя не думать об этом. Это уже прошлое. Думать же надо о настоящем. О смерти Сэма Роффа необходимо сообщить его родным, а они раскиданы по всему белу свету. Необходимо подготовить сообщение для прессы. Новость эта как гром среди ясного неба поразит международные финансовые круги. Необходимо во что бы то ни стало этот удар смягчить, особенно теперь, когда фирма бьется в тисках финансового кризиса. И проделать всю эту работу предстоит ему, Рису Уильямзу.

Рис Уильямз познакомился с Сэмом Роффом девять лет назад. Тогда Рис в свои двадцать пять уже являлся коммерческим директором небольшой фирмы по продаже лекарственных препаратов. Он был полон интересных замыслов, автором многих нововведений, и по мере того как расширялась фирма, росла и его репутация. «Рофф и сыновья» сделала ему предложение перейти к ним на работу, но он отказался. Тогда Сэм Рофф выкупил фирму, в которой он работал, и тотчас послал за ним. С момента их первой встречи и до настоящего времени он так и остался под мощным воздействием обаяния личности Сэма Роффа.

– Твое место здесь, в «Роффе и сыновьях», – заявил он Рису. – Поэтому я и выкупил ваш несчастный тарантас, который ты тащил на себе.

Рис почувствовал себя польщенным и оскорбленным одновременно.

– А если я не останусь у вас?

Сэм Рофф улыбнулся и сказал доверительно:

– Ты останешься. У нас много общего с тобой, Рис. Мы оба честолюбивы. Мы хотим завоевать весь мир. Я покажу тебе, как этого добиться.

Слова Сэма Роффа притягивали как магнит, сулили обильную пищу огню, сжигавшему душу молодого человека, ибо он знал то, чего не было известно даже Сэму Роффу. Риса Уильямза не было на свете. Он был мифом, сотканным из отчаяния, нищеты и безысходности.

* * *

Он родился и вырос неподалеку от Гвента и Кармартена, мест, где глубоко под землей залегали мощные пласты угля, песчаника и известняка, иногда выходившие на поверхность, причудливыми морщинами искажая красновато-зеленое раздолье равнин Уэльса. Он рос в сказочной стране, где одни названия были уже поэзией: Брекон, Пенифан, Пендерин, Глинкорвг, Маэстег... Это был край легенд и мифов, где залежи угля отложились еще 280 миллионов лет назад, край буйных лесов, росших так густо и так привольно, что белка могла добраться по ним от Брекон-Биконз до моря, ни разу не ступив на землю. Но пришла промышленная революция, и углежоги спилили красивые зеленые деревья и сожгли их в ненасытных топках сталелитейных печей.

Мальчик рос в окружении героев другого времени и другого мира. Роберт Фаррер, сожженный на костре Римско-католической церковью за то, что не принял обет безбрачия и не отказался от своей жены; король Хайвел Добрый, в десятом веке даровавший Уэльсу законы; свирепый Бриккен, отец двенадцати сыновей и двадцати четырех дочерей, в жестоких сражениях отбивший все попытки силой захватить его королевство. Он рос в краю замечательных исторических событий. Но не все в том краю было овеяно славой. Предки Риса, все как один, были потомственными шахтерами, и мальчик часто слушал рассказы отца и дядей об ужасах шахтерской жизни. Они вспоминали о тяжком времени, когда у них отняли работу, когда в дни жестокой схватки шахтеров с компаниями одна за другой закрывались шахты Гвента и Кармартена, и шахтеры, доведенные до отчаяния нищетой, подточившей их гордость и вытянувшей из них все жизненные соки, вынуждены были в конце концов покориться.

Когда шахты работали, ужасам все равно не было конца. Большинство родственников Риса погибли в шахтах. Одни остались навеки погребенными в них, другие умерли наверху, выхаркав вместе с почерневшей от угля кровью свою душу. Многие так и не дожили до тридцати.

Рис слушал рассказы отца и быстро стареющих молодых дядей о прошлом, о страшных завалах, о тяжелых травмах и жутких увечьях, о забастовках; вспоминали они и хорошие времена. Но мальчишка с трудом различал их, и хорошие, и плохие времена казались ему одинаково плохими. Мысль, что и ему придется прожить свою жизнь в темном подземелье, ужасала его. Он знал, что должен бежать.

В двенадцать лет он ушел из дому. Из угольных долин он перебрался на побережье в Салли-Рэнни-Бэй и Лавернок, куда толпами стекались туристы, и мальчик подносил им вещи, выполнял их мелкие поручения, стараясь всячески угодить: помогал девушкам и дамам спускаться по крутому откосу на пляж, нес за ними их корзины, набитые снедью, работал возницей в Пенарте, был служащим увеселительного парка в Уитмор-Бэй.

Семья его находилась всего в нескольких часах ходьбы, но разделяла его и их непреодолимая пропасть. Здесь жили инопланетяне. Рис Уильямз и представить себе не мог, что люди могут быть такими красивыми или так хорошо одеваться. Каждая женщина казалась ему королевой, а мужчины были как на подбор элегантны и стройны. Здесь был его настоящий дом, и он ни перед чем не остановится, чтобы стать одним из его равноправных владельцев.