Узы крови

Он быстро стал натягивать трусы, брюки, носки и ботинки, а Донателла в это время как фурия носилась по комнате, и в воздухе реяли ее прекрасные упругие груди. «Боже мой, что за женщина! Я же с ума схожу по ней!» – подумал про себя Иво. Он схватил свою окровавленную рубашку. Придется надевать как есть. Натягивая рубаху, он чувствовал спиной и грудью ее липкую прохладу. Последний раз взглянул на себя в зеркало. Из царапин, оставленных ногтями Донателлы на его лице, кое-где еще сочилась кровь.

– Carissima, – взмолился Иво, – как я теперь смогу все это объяснить жене?

Женой Иво Палацци была Симонетта Рофф, наследница итальянской ветви семьи Роффов. Он познакомился с ней, когда архитектор был послан своей фирмой руководить работами по перестройке части виллы Роффов в Порто Эрколе. С того самого момента, когда взгляд Симонетты упал на Иво, дни его холостяцкого существования были сочтены. С ней Иво добрался до четвертой стадии в первую же ночь, а немного времени спустя оказался уже ее мужем. Симонетте нельзя было отказать ни в красоте, ни в решимости. Она знала, чего хотела: а хотела она Иво Палацци. И не успел Иво и глазом моргнуть, как из беспечного холостяка он превратился в мужа молодой и красивой наследницы. Он забросил свои архитектурные устремления и стал работать на «Роффа и сыновей», получив великолепный офис в Эуре, той части Рима, строительство которой с помпой началось при бесславно почившем в бозе злосчастном дуче.

В фирме Иво с самого начала сопутствовал успех. Он был умен, талантлив, схватывал все на лету, и все души в нем не чаяли. Иво нельзя было не любить. Всегда улыбчив, вежлив, обаятелен. Друзья завидовали его веселому нраву и удивлялись, как это ему удавалось. Ответ был до простого банален. Иво умел скрывать темные стороны своей души. В действительности же он был чрезмерно эмоционален, подвержен быстро подходящим вспышкам лютой ненависти, способным в этот миг убить человека.

Совместная жизнь с Симонеттой оказалась необременительной. Сначала он боялся, что женитьба свяжет его по рукам и ногам, но страхи оказались напрасными. Он просто стал осторожен в выборе подружек, несколько сократив их количество, и все вернулось на круги своя.

Отец Симонетты купил им в двадцати пяти километрах к северу от Рима в предместье Олгиата прекрасный дом в частное владение, охраняемый огромными, вечно закрытыми воротами и стражами в униформах.

Симонетта была прекрасной женой. Она любила Иво и обращалась с ним, как с королем, что он считал вполне нормальным. Если, однако, Симонетта ревновала, то превращалась в фурию. Однажды она заподозрила Иво в том, что он поехал в Бразилию с одной из клиенток фирмы. Он в праведном гневе отрицал это. По завершении ссоры в доме не осталось ни одной целой вещи, причем большинство из них было поломано о голову Иво. Вконец осатаневшая Симонетта бросилась на Иво с кухонным ножом, и, чтобы отобрать его, Иво пришлось применить силу. В пылу схватки они упали на пол, и, когда Иво наконец удалось сорвать с нее одежду, он постарался сделать все возможное, чтобы она забыла свой гнев. Но после этого случая Иво стал более осторожным. Он сообщил клиентке, что не сможет теперь сопровождать ее в поездках, и постарался, чтобы этот эпизод был окончательно забыт. Он знал, что в жизни ему ужасно повезло. Симонетта была молода, красива, умна и богата. Им нравились одни и те же вещи и одни и те же люди. Их брак был образцовым, и Иво часто задавал себе вопрос, переводя одну подружку из второй стадии в третью, а другую из четвертой стадии в пятую, что заставляет его изменять жене? И неизменно, философски пожимал плечами, сам себе отвечал: «Кто-то же должен делать этих женщин счастливыми!»

На третьем году женитьбы во время командировки на Сицилию Иво познакомился с Донателлой Сполини. Их встреча более походила на взрыв, словно столкнулись две пролетавшие друг мимо друга планеты. Там, где Симонетта была хрупкой и женственно-юной, словно статуэтка, вышедшая из-под резца Манзу, Донателла своей чувственной полнотелостью вызывала в памяти образцы женщин, сошедших с полотен Рубенса. Она была изумительно красива, и ее зеленые, полные тлеющей страсти, глаза мгновенно испепелили Иво. Уже через час после их первой встречи они оказались в постели, и Иво, всегда гордившийся своим мастерством непревзойденного любовника, обнаружил себя несостоявшимся школяром в любви по сравнению с Донателлой. Она заставила его подниматься до таких высот, которых он никогда и ни с кем не достигал, а тело ее творило такие вещи, о которых он и мечтать не смел. Она была рогом изобилия удовольствий, и Иво, лежа в постели с закрытыми глазами и сгорая от немыслимого блаженства, понимал, что если упустит Донателлу, то никогда себе этого не простит.