Узы крови

Когда Рис вошел в знакомую крохотную гостиницу на Левом Берегу, Элена, усевшись за столиком, уже ждала его в ресторане. Сколько Рис помнил, она никогда не опаздывала. Всегда собранна, деятельна, удивительно красива, умна, превосходная любовница, и все же чего-то ей недоставало. Элена не ведала чувства сострадания. В ее безжалостности просматривался холодный расчет неумолимого убийцы. Она сметала всех и вся со своего пути. Рису вовсе не хотелось попасть в список ее жертв. Он подсел к ней за столик.

– Ты неплохо выглядишь, милый, – сказала она. – Женитьба тебе явно на пользу. Хороша в постели Элизабет?

Он только улыбнулся, пытаясь сгладить ее бестактность.

– Тебя это не касается.

Элена наклонилась вперед и взяла его руку в свою.

– Ах, cheri, еще как касается. Это касается нас обоих.

Она начала мягко поглаживать его руку, и он мысленно представил ее в постели. Тигрица, необузданная, дикая, искусная и ненасытная. Он тихонько высвободил руку.

Глаза Элены стали холодными.

– Как тебе в роли президента «Роффа и сыновей», Рис?

Он почти забыл, какой тщеславной и жадной она была. Память вновь воскресила их нескончаемые разговоры на одну и ту же тему. Она буквально бредила идеей стать во главе концерна. «Ты и я, Рис. Если убрать Сэма, какой у нас с тобой откроется простор для деятельности».

И даже в постели: «Это моя фирма, милый. В моих жилах течет кровь Сэмюэля. Моя. Я так хочу. О, люби меня сильнее, Рис».

Власть была самым сильным половым стимулятором для Элены. И опасность.

– Зачем я тебе понадобился? – спросил Рис.

– Мне кажется, настала пора подумать о будущем.

– Не понимаю, о чем это ты.

– Я тебя слишком хорошо знаю, дорогой, – сказала она со злобой. – Ты так же честолюбив, как и я. Думаешь, мне неизвестно, зачем тебе понадобилось столько лет быть только тенью Сэма, когда у тебя была масса предложений возглавить любую фирму? Потому что ты был уверен, что в один прекрасный день именно ты станешь во главе «Роффа и сыновей».

– А тебе не кажется, что я мог оставаться в фирме, потому что любил Сэма?

Она ухмыльнулась.

– Конечно же, cheri. И потому ты теперь женился на его маленькой очаровательной девочке.

Из своего кошелька она достала тонкую черную сигару и поднесла к ней платиновую зажигалку.

– Шарль говорит, что контрольный пакет акций Элизабет оставила за собой и что она против того, чтобы пустить акции в свободную продажу.

– Да, это верно, Элена.

– А тебе не приходило в голову, что, случись с ней что-нибудь непредвиденное, именно ты унаследуешь все ее состояние?

Не отвечая, Рис уставился на нее долгим взглядом.

49

У себя дома на Олгиата Иво Палацци случайно выглянул из окна гостиной и обомлел от ужаса. По подъездной аллее к дому медленно катила Донателла с их сыновьями. Симонетта была наверху, отдыхала после обеда. Кипя от негодования, готовый на все, даже на убийство, Иво опрометью выскочил навстречу своей второй семье. Он был так щедр к этой женщине, так добр, так любил ее, и вот теперь она намеренно пытается разрушить его карьеру, расстроить его брак, испортить всю жизнь. Донателла вылезла из «ланча флавиа», которую он собственноручно подарил ей. До чего же она все-таки хороша! Вслед за ней из машины выскочили мальчики и бросились ему на шею. О, как любил их Иво! О, как было бы здорово, чтобы Симонетта еще не успела проснуться!

– Я приехала поговорить с твой женой, – решительно сказала Донателла и, повернувшись к мальчикам, приказала: – Мальчики, за мной.

– Нет! – вспылил Иво.

– Как ты меня остановишь? Не увижу ее сегодня, увижу завтра.

Иво был прижат к стене. Все пути к бегству были отрезаны. И тем не менее он понимал, что ни она, ни кто-нибудь другой не смеют уничтожить то, что он с таким трудом добыл своими собственными руками. Иво считал себя порядочным человеком и не желал делать то, на что его вынуждали обстоятельства, и даже не столько ради себя, сколько ради Симонетты и Донателлы, ради всех своих детей.

– Ты получишь свои деньги, – пообещал Иво. – Дай мне пять дней.

Донателла посмотрела ему прямо в глаза.

– Пять дней, – сказала она.