Узы крови (СИ)

Посередине квадратной комнаты с единственным окном стоял деревянный стол, за которым находились мужчина и женщина. Они не могли заметить непрошеного гостя, поскольку были слишком сильно увлечены беседой. Множество предметов роскоши валялось просто под ногами. Приходилось соблюдать величайшую осторожность, дабы не сломать дорогие картины, подсвечники и вазы. По всей видимости, именно здесь неоднократно происходили внезапные вспышки гнева у короля Беленора. Падальщик аккуратно приближался к беседовавшим. Он не мог поверить собственным глазам: элегантно, в своей типичной манере закинув ногу на ногу, на стуле сидел не кто иной, как самый опасный преступник страны. Заключив в свои ладони руку королевы, он говорил ей какие-то неразборчивые слова утешения, лишь изредка позволяя себе наклониться вперед для получения ответа.

В тот миг Рагнар был готов броситься на ненавистного врага и разорвать в клочья. Их вражда продолжалась достаточно долго, пока мир не стал причиной нейтралитета. Нельзя было сосчитать, сколько раз так называемый Разбойник Билл и его шайка, лидером коей он являлся, насмехались над королевской гвардией. Бесчисленное множество попыток было предпринято, чтобы заманить рыцарей ночи, как они себя называли, в ловушку и уничтожить.

Тем не менее все они заканчивались полным провалом, в результате чего над стражниками начинала потешаться вся публика, включая Майкла. Поймать его было просто невозможно, но этот подонок соизволил явиться во дворец и спокойно разговаривать с первой леди страны, словно ее старый друг или член семьи. Железная рука по-прежнему сжимала секиру, готовая в любой момент воспользоваться оружием. Давняя обида притупляла разум.

– Ах, Рагни, ты будто прямиком из Ада, – вальяжным, умышленно растянутым тоном произнес знаменитый головорез, даже не взглянув в сторону вошедшего. Это злило еще больше. Вся эта напыщенность исходила от какого-то крестьянского мужика, возомнившего из себя невесть что. Легкая растительность на округлом черепе не позволяла назвать его лысым, однако короткие волоски покрывали малую часть затылка и немного заходили на уши. При разговоре его кадык, как и складки на подбородке, не обремененные никакой щетиной, забавно дергались. Удивительно, но в нем напрочь отсутствовала внешняя грубость, присущая низшему сословию обычных каменщиков, свинопасов и моряков. Правильные черты лица, изысканные манеры и известные цитаты старых философов.

– Сказал сам дьявол во плоти, – прорычал Грейджой, чья секира угрожающе поблескивала на солнце. Он ясно показывал, что аудиенция у королевы подошла к концу. Впрочем, Билл понял это без лишних намеков. Уголки губ расплылись в насмешливой улыбке. Он всегда пользовался ею, когда одерживал очередную победу над всеми недругами – она свидетельствовала о превосходстве.

Эстер внимательно следила за дальнейшими действиями своего старого друга. Разбойник не стал дожидаться повторного приказа от предводителя гвардейцев, а королева не стала препятствовать его уходу. Они проговорили около пяти часов. Сначала беседа касалась самых обыденных и неуместных в такое время вещей, из-за чего женщина чувствовала определенную скованность. Ей не сразу довелось понять, что это всего-навсего тактика неожиданного гостя, изъявившего желание навестить разбитую горем мать. Он был абсолютно прав. Нельзя было начинать разговор с недавней трагедии. Слишком больно.

Поначалу Билл поражал собеседницу своими восхитительными познаниями о еде, рассуждая о разного рода мифах относительно того или иного блюда. Так он, незаметно для самой Эстер, заставил ее поесть, что она отказывалась делать уже несколько дней. Закончилось все, разумеется, душевными терзаниями. Тут налётчик проявил себя сдержанным утешителем, готовым выслушать любое признание. Леди Талли не ожидала подобного, за все время ей не хотелось никого видеть, даже муж только внушал отвращение и напоминал о перенесенных страданиях. Бледность наконец-то сменилась некоторым подобием румянца на впавших щеках, а зеленоватых глаз вновь коснулся свежий блеск, утерянный после долгих бессонных ночей.