Узы страсти

Попытался поднять ее юбку на бедра, но не получилось. Сука, разодрал нахрен этот разрез гребаный внизу, раздвинул ее ноги коленом. Она вся плавилась у меня в руках, словно пластилин.

«Сколько ей лет?» – проскользнула мысль, но ее выбило из головы, когда она потерлась своим задом о мой член.

Я целовал ее лицо, ее волосы, шею. Мало, мало открытого тела. Она упиралась руками о стену и пыталась вжаться в меня, я был на грани. Беру ее за руку, поднимаю рукава к локтям, от соприкосновения голых тел становится жарко.

– Твою мать, – сказал в слух, воздух вокруг нас замер.

Она поворачивается ко мне, смотрит большими карамельными (карамельными!) глазами на меня, и я перестаю дышать. Мне снится сон? Оживший кошмар? Передо мною стоит точная копия Вари, только волосы светлее. Те же глаза, тот же нос и губы, и подбородок.

Хочу поцеловать ее, но перевожу взгляд на ее руки, а они синие.

Она замечает мой взгляд, одергивает рукава, опускает юбку, но не краснеет, как было с Варей, нет, она становится белая, как смерть.

– Прости… простите, – заикается она. – Извините, – пятится к выходу, а в глазах застыли слезы.

Она уходит. А я стою и не могу пошевелиться. Как же так? На автомате подхожу к дивану, беру таблетки, наливаю воды в стакан и бросаю их туда. Они начинают шипеть, растворяясь. Химия. А моя память подкидывает картинку из прошлого.

Четыре года назад.

Звоню в дверь. Раз, два, три… десять. Я точно знаю, что она дома. Как только приехал с соревнований, тут же примчался к отцу, здесь живет она, девочка мой мечты, моя маленькая фея.

Мне никто не открывает. Достаю ключи. Я их нашел, когда в первый раз встретился с ней. Тогда-то и попал в плен этих карамельных огромных глаз на бледном хорошеньком личике. Тогда я в нее и влюбился. Правда еще не мог себе признаться в этом. Но случая не представилось отдать ключи обратно Варе, точнее, я почему-то тянул, не отдавал их. И вот теперь они мне пригодились.

Захожу в квартиру. Тишина, и лишь в ванной шумит вода. Меня пробило током. Током страха. У Вари погиб парень, и я зашел спросить, все ли у нее в порядке.

Подбегаю к ванной, распахиваю дверь. Варька сидит возле стены, смотрит в одну точку и что-то шепчет себе под нос.

– Варя! – зову ее.

Она не слышит, что-то бубнит. Подсаживаюсь ближе.

– Не хочу без тебя, не могу без тебя, не хочу без тебя… – повторяет, как заевшая пленка.

В моей груди залегают страх и обида. Почему обида? Я не мог понять. Вроде бы и знал, что любит другого, но так убиваться?

– Варя, – трясу ее за плечи.

Она славливается. Смотрит на меня сосредоточенно, потом начинает рычать и протягивает к моей шее руки.

– Ненавижу!

Я охренел.

– Ненавижу, это ты во всем виноват! Это из-за тебя Стас умер! – она начинает душить меня.

Я пытаюсь оторвать ее от себя, но она оказывается неожиданно сильной.

– Ты что несешь, фея? – ору на нее.

– Он видел, видел, как ты меня целовал! – ее хватка ослабевает, я завожу ее руки ей за спину, обнимаю.

Она начинает плакать. Я ее глажу по спине.

– Убери руки, придурок. Ненавижу тебя!

Я отпускаю ее.

Она начинает хрипеть и валится на пол, сворачивается клубком. И тут я замечаю, какие у нее синие руки. Все искусанные. Меня замутило.

Но тут же отвлекаюсь на Варю. Она не шевелится. Я опускаюсь на колени. Провожу пальцами по руке – никакой реакции. Поворачиваю ее на спину. Она распластывает руки и не двигается. Как же я тогда испугался.

Выхватил телефон.

– Пап, пап, тут Варька не дышит! – кричу я в трубку.

– Не паникуй, – слышу, как отец по другому телефону вызывает скорою. – Точно не дышит? – это уже мне.

– Да, мне так кажется. Ща. – наклоняюсь к ее лицу. – Дышит. Но она упала в обморок, что ли?

Вскоре в квартиру вваливаются люди в белых халатах, отодвигают меня в сторону.

После этого дня я понял, что любовь, моя любовь, останется со мной.

– Костик, ну, сколько лет сколько зим!

– Здрасьте, Пал Палыч.

Ко мне подходит друг отца, пожимает руку и обнимает.

Глава вторая

На не сгибающихся ногах я доползла до шкафа, придерживая сзади рукой разорванный разрез. Тело горит. Особенно те места, которых касались его руки.

«Что же я натворила!»

И как теперь смотреть ему в глаза? В голове куча вопросов к самой себе. И хотелось бы сейчас на них ответить, но не могу собраться с мыслями.

Секунда – расстегиваю молнию на боку, юбка падает к ногам. Вторая – скидываю эту адскую обувь. Третья – надеваю брюки, застегиваю на талии. Оглядываю себя в зеркало, которое приклеено на внутреннюю часть дверки.

«Вот, Алина, как ты к нему должна была зайти – серая мышь. А ты разрядилась».

Сердце стучит, чуть не выпрыгивая наружу. Еще и специально выделила денег на юбку-карандаш и туфли на высоком каблуке. Хотела произвести впечатление на нового босса. Надела, называется, юбку, произвела впечатление. Щеки загорелись, да и вся я горела. Что он обо мне подумал?

Слышу, как поворачивается ручка двери.

– Дома кто есть?

Пал Палыч. Выглядываю из-за двери шкафа.

– Доброе утро, Пал Палыч, – отвечаю.

– Здравствуй, Алиночка.

Я бросаю в шкаф порванную юбку, запихиваю туда же туфли.

«Больше в жизни такие не надену», – думаю про себя.