Узы Судьбы (ЛП)

Он отпустил мою руку и отодвинулся от стола. Уходя, он не сказал ни слова.

-25-

В доме было тихо. Слишком тихо. Ребята присутствовали физически, но эмоционально? Я не была так уверена. Я отложила учебник по религии и встала. Никто не произнес ни слова, когда я направилась к лестнице.

Я направилась в нашу спальню. Нырнув в гардеробную, я быстро сбросила школьную форму и переоделась в тренировочные шорты и майку для бега. Если бы кто-нибудь, не являющийся перевертышем, увидел, как я выхожу из дома в таком виде в сорокаградусную погоду (прим.пер. 40 градусов по Фаренгейту - это приблизительно 4,44 градуса по Цельсию), он бы подумал, что у меня не все в порядке с головой, но жар перевертыша в сочетании с пробежкой означали, что мне нужно как можно меньше одежды.

Сунув ноги в кроссовки, я направилась к выходу и остановилась как вкопанная. Вон прислонился к дверному косяку спальни, скрестив руки на груди.

- Куда ты направляешься?

- На пробежку.

На этот раз это было не просто преследование тренировочных целей. Мне нужно было избавиться от чувства вины, гложущего меня изнутри. Тяжести спокойных взглядов моих партнеров по узам.

Вон хмыкнул и прищурился.

Я поджала губы.

- Используй слова, если тебе есть что сказать.

- А зачем? Ты все равно меня не послушаешь.

Чувство вины, бурлящее внутри, разгоралось все ярче.

- Я сделала домашнюю работу, поела, и не думаю, что пойти на пробежку - безумие. - Я умолчала о том факте, что в то утро я уже пробежала десять миль.

- Хорошо, но ты пойдешь не одна.

Я даже не стала утруждать себя спором. Это не имело значения. Но боль глубоко въелась в мои мышцы и сухожилия при мысли о том, что никто из парней, возможно, не захочет быть рядом со мной прямо сейчас. И я их особенно не винила.

Когда я ничего не сказала, Вон исчез в соседней комнате. Я поиграла нитями на браслете.

- Жаль, что тебя здесь нет, Лейси.

У сестры всегда был самый лучший совет. Она могла найти этот баланс между честностью и добротой. Она надрала бы мне задницу, если бы мне это было нужно, но она также понимала меня лучше, чем кто-либо другой, и могла смотреть на вещи с моей точки зрения.

У меня было такое чувство, что если бы она была здесь, то надрала бы мне задницу больше, чем что-либо другое. Но, возможно, она также смогла бы помочь мне найти новый путь. Я бы все отдала за пару часов, проведенных с ней, чтобы во всем разобраться.

Движение привлекло мое внимание, и я подняла голову. Вон переоделся в тренировочные шорты и кроссовки, но забыл о футболке. Я с трудом сглотнула, когда увидела его накачанные мышцы. Его взгляд был прикован к моему браслету.

Я ослабила хватку на нитях.

- Готов?

Он кивнул, направляясь по коридору. Когда мы спустились вниз, он окликнул ребят.

- Мы собираемся на пробежку. Скоро вернемся.

Их взгляды обратились к нам, но я быстро отвела взгляд. Я не хотела видеть неодобрительные взгляды. Вместо этого я направилась к двери, распахнула ее и вышла на прохладный вечерний воздух.

Я втянула в легкие запах сосны и другие запахи, которые стали означать дом. Острая тоска пронзила мою грудь. Печаль из-за разобщенности, которую я испытывала со своими парнями.

Я перешла на бег трусцой, не дожидаясь Вона. Желание шевелиться было слишком сильным. Я заставила себя не сбавлять темпа, пока мышцы не разогрелись.

Позади послышались шаги, но Вон не сделал ни малейшей попытки присоединиться ко мне. Он был скорее телохранителем, чем другом.

Жжение в груди усилилось. Я увеличила скорость, проверяя мышцы. Они казались достаточно сильными. Я поднажала сильнее, приветствуя другой вид жара. Тот, который говорил, что я жива и сражаюсь.

Я направлялась по грунтовой дороге в сторону гор, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, что Вон бежал позади меня. Воспоминания о последних нескольких неделях преследовали меня. Гаррисон и его пытки. Насмешки Калеба. Обида на лице Холдена сегодня.

Я ускорилась, ища те моменты блаженного небытия, когда я подталкивала себя к краю. То место, где не было места ни воспоминаниям, ни мыслям любого рода. Где были только ты и тропинка под ногами.

Дорога сменилась тропинкой. Ветви разросшегося кустарника и деревьев хлестали по обнаженной коже. Я приветствовала любой намек на боль. Это было еще одно развлечение, в котором я отчаянно нуждалась.

Тропинка превратилась в крутой склон, и я атаковала его изо всех сил, что были во мне. Моей яростью на Калеба. Моими болью и горем. Моими разочарованием и бессилием.

Ноги дрожали, когда я поднималась на последнюю вершину холма. Обычно мне бы понравился вид луг, который встретил меня, но вместо этого я изо всех сил старалась стоять. Я попыталась напрячь ноги, приказать им стоять твердо, но они не слушались.

Секундой позже колени поддались, и я рухнула на землю. Толстое травяное одеяло смягчило падение, но удар все равно отразился в позвоночнике. Грудь вздымалась, когда я изо всех сил пыталась взять дыхание под контроль.

Вон притормозил передо мной, но не сделал ни малейшего движения, чтобы помочь.

- Ты закончила?

Я моргнула, глядя на него снизу вверх.

- Прости?

- Ты. Закончила?