Узы ветра

На поле переде замком, вытоптанном десятками, а то и сотнями тысяч ног до такого состояния, что ещё немного и можно будет назвать его асфальтированным, собралась огромная толпа народа. По моим примерным подсчётам, тысячи полторы, а то и две разношёрстной братии. Кого тут только не было. От самых последних бедняков, даже не одетых, а скорее завёрнутых в омерзительного вида тряпьё, сидевших или лежавших прямо на голой земле, до высшей элиты аристократии, разбившей шикарного вида шатры, образовывавшие небольшой городок ближе всего к теплому месту (в нашем случае – входу в замок), со снующими туда-сюда лакеями. Хватало здесь и среднего класса. Крестьяне, ремесленники и просто рабочий люд. Эти понаставили свои небольшие палатки в хаотичном порядке, без всякой системы.

У самых ворот виднелся отделенный ото всех шатёр с золотой вышивкой и развивающимся над крышей флагом с изображением белого ворона с красными глазами. Похоже, в этот год будет поступать кто-то из представителей правящих фамилий. Близко к шатру меня, естественно, не пустил патруль, в категоричной форме попросив поворачивать назад. Видок мой после суток пути был далек от элиты аристократии, да я и не рвался особо, решив погулять по окрестностям и осмотреться перед ужином.

Подметил интересный факт. Видимо, зная тенденцию к бесконтрольному временному поселению, то тут, то там я замечал личностей с загадочным видом высматривающих, чем бы поживиться, воспользовавшись всеобщим хаосом. Особо продвинутые представители воровского сословия пытались реализовать свои навыки у шатров аристократии. Или особо удачливые. Потому что другие, менее везучие, благоухали разложением в отхожей яме, выкопанной неподалёку от «Поля абитуриентов» с подветренной стороны. Но итак, запахи в воздухе витали восхитительно мерзкие.

Были тут так же личности, неподдающиеся никакой классификации. По одежде было невозможно с точностью отнести их к какому-либо классу или сословию. Неприметные юноши и девушки, которых, встретив в толпе, забудешь уже через секунду-другую. Трудно сказать, какие скрытые цели были у таких людей, но я почему-то больше всего симпатизировал именно им. Отчасти потому, что сам хотел бы слиться с толпой и максимально не отсвечивать. Смириться с собственным статусом до конца не получалось.

Всю эту разношёрстную толпу объединяло одно – желание попасть в магическое училище. Для аристократов это прежде всего статус. Усиление семьи по средствам наделённого способностями к оперированию магией чада означало возможность заключить более выгодный брачный союз. Поэтому и приезжают целыми делегациями. Если нерадивое чадо сам не в состоянии пройти вступительные испытания, будут попытки договориться. Деньгами, уговорами, даже угрозами. Всё зависит от упорства и наглости опозоренных родителей. Вернее, это они себе придумывают, что опозорены тем, что ребенок родился не таким, как им удобно. Радует тот факт, что в истории не было зафиксировано ни одного случая, когда ребенок не проходил испытания, а потом «неведомым» образом начинал обучение вместе со всеми. В училище попадут только те, кто должен попасть. Однако из года в год, как рассказывал Эрин, откуда-то берутся особо умные или наглые люди, пытающиеся найти подход к местным магам.

Селяне же, в свою очередь, собиравшие «всем миром» на обучение своих отпрысков, делали ставку на то, что по окончании обучения те вернутся и своими вновь приобретёнными способностями заставят урожайность бить мыслимые и немыслимые рекорды. Вот только меня терзают смутные сомненья по поводу такой молодёжи. Захотят ли они вернуться доживать свой век в деревенскую скуку и размеренность, после того, как почувствуют за собой силу и узнают все прелести городской жизни?

Бедняки здесь, судя по всему, в поисках шанса на выживание. Казенное питание и крыша над головой на ближайшие восемь лет – счастье по сравнению с тем, что у них есть сейчас.